Глава 3

Быстрее, Гарриэтт, с минуты на минуту заклятие разрушится, и мы все попадем в когти этой твари! – Татьяна активно подталкивала тетушку в спину, забирая у нее лишние чемоданы и отбрасывая их в сторону. – Брать надо только самое необходимое! Да оставь ты это! Все, давай к остальным! Тебе лучше спрятаться в городе, добираться будете через Сумрак.
Нет! Я не могу оставить свой родной дом! – надрывно причитала Гарриэтт.
Уж поверь, сейчас тебе лучше вернуться в свой исконно родной дом, тетя! – прохрипела Татьяна, изо всех сил подталкивая упирающуюся тетушку.
Но как же можно было оставить вот так сэра Николаса! – надрывалась Гарриэтт. – Неужели ты уверена, что…
У сэра Николаса весеннее обострение, по-моему! – прорычала Татьяна. – И я не зря говорила, что не в восторге от этого типа! Дэвид, забери маму, я больше не могу!
Дэвид крепко схватил мать за локоть и потащил за собой. На пригородной станции уже толпились все домочадцы и гости Нортвуд-Мэнора.
Призываю тебя, и прошу твоей помощи, Сумеречный Диспетчер. – громко произнесла Татьяна. – Ты, призванный всегда помогать нуждающимся странникам, потерявшим надежду, обрати свой взор на нас и протяни свою руку помощи.
Послышался глухой звон, визг тормоза железных колес, и на платформу словно ниоткуда выплыл небольшой двухвагонный экспресс. Двери приветственно распахнулись и толпящиеся люди, наступая друг другу на ноги, стали заполнять вагоны. Татьяна вскочила вслед за Дэвидом и Гарриэтт самая последняя, и Сумеречный трамвай медленно двинулся вперед, погружаясь резко в неестественную темноту. Через несколько поворотов трамвай замедлил ход и остановился прямо где-то среди лесной тропинки. Дверь открылась, и Татьяна выскользнула наружу.
Ты точно собираешься идти одна? – крикнул ей вслед Дэвид.
Все в порядке, Дэйви, здесь я в безопасности. – ответила Татьяна. – Ты лучше проследи, чтобы все добрались нормально и тетушка не устраивала истерик, я на тебя рассчитываю.
Я не подведу. – кивнул Дэвид. – Удачи.
Двери вагона закрылись и желтый трамвайчик снова растворился.
Спасибо, она мне очень будет нужна. – пробормотала вслед Татьяна, вздохнула, и двинулась в чащу леса.
Юный маркграф Эжен Людовик де Мормартр жил уединенно в своем небольшом особняке, расположенном на окраине горной деревушки Топо Ривер, тихого предместья Йоркшира, затерянной среди Пенинских гор, среди вечнозеленого леса, как раз на границе магического мира с миром обычных людей. В возрасте пятнадцати лет он потерял обоих родителей и младшую сестру, которые были убиты волками-оборотнями, с тех пор люто ненавидел любую нечисть даже в самом безобидном ее проявлении и поклялся избавить мир от этой, как он выражался, «гнойной заразы». Во Франции на его счету было более трех сотен вервольфов, около трехсот зомби, больше сотни вампиров, в районе двух сотен снэтчинов ну и прочей мелкой и не очень нечисти. Год назад перебрался в Англию, где по делу истребления нечисти разгуляться можно было поболее, чем во Франции, и поселился в Топо Ривере, заделавшись бдительным стражем магических границ, сам того не ведая. Его знакомство с юной баронессой Нортвуд произошло прошлым летом в Лондоне, где Эжен охотился на одну старинную вампирскую семейку, а Татьяна проходила практику в Магическом Министерстве от Фурокского университета. Якобы после спасения хрупкой и беззащитной девушки из цепких когтей кровожадных убийц, их отношения весьма стремительно закрутились, в считанные дни перейдя из приятельской фазы в фазу довольно близких отношений. Татьяна довольно много знала о нечисти, никоим образом не отвергая реальность ее существования, и это очень нравилось Эжену. Она была человеком настолько легким, что он толком даже и не задумывался, откуда у обычной девушки, которая учится на юриста, столь странные увлечения со столь обширными познаниями. Более того, она была еще серьезна, умна, амбициозна, а также чертовски привлекательна, и попросту заставляла маркграфа забыть обо всем, когда он находился с ней рядом. Весьма прохладно относившийся к девушкам и любивший больше всего из представительниц женского пола только свою работу, Эжен довольно сильно увлекся юной баронессой. И временами его это даже несколько пугало, и он активно старался бороться с назревающим внутри него нежным чувством. В конце концов, охотник за нечистью должен иметь холодную голову…
Татьяна взялась за кольцо, торчащее из мраморной львиной пасти, и трижды постучала им об дверь. Тяжелая массивная дубовая дверь со скрипом открылась и из-за нее высунулась скучающая физиономия упитанного дворецкого. Безучастно кивнув, продолжая смотреть сквозь щелочки глаз, на фразу Татьяны «Маркграф ждет меня», он скрылся в проеме, приглашая таким образом баронессу следовать за собой. Татьяна протиснулась в дом, после чего дверь за ней самостоятельно громко захлопнулась. Все Мормартр со своими заморочками опять…
Эжен встретил Татьяну в гостиной, сидящим в кресле и упоенно читающим газету. На представление дворецкого он отреагировал только легким кивком головы. Дворецкий, продолжая сохранять невозмутимо-безразличный вид, спокойно удалился, опять-таки громко хлопнув дверью.
Ты только посмотри, что пишут. – не отрываясь от газеты, обратился к Татьяне маркграф. – «Загадочное убийство. Убит весьма влиятельный и благородный житель Лондона, известный политический деятель лорд Сэдрик Ирвин Дингуэл. Его тело было обнаружено в окрестностях предместья Йоркшира в маленькой деревушке Топо Ривер, истерзанное до неузнаваемости. Расследование по данному делу ведется». Удивительно как быстро разносятся все новости. Ты ведь мне только с утра сегодня звонила, и вот оно, пожалуйста, вечерний «Таймс» уже доставили экспрессом из Лондона с экстренным сообщением. И как только это все просочилось в прессу?
Здравствуй, Эжен. – усмехнулась Татьяна, усаживаясь в кресло напротив.
Эжен хмыкнул, сложил газету и уложил ее на колени, хлопнув по ней обеими руками.
Татьяна, душа моя, ты сегодня как обычно неотразима. – со своей привычной легкой усмешкой выдал он.
Merci beaucoup, mon cher ami («Большое спасибо, мой дорогой друг! », франц.). – в тон ему ответила Татьяна. – Что же ваша светлость не навещает мой скромный уютный дом, а также зачем-то звонит и тут же сбрасывает свои звонки?
Надо было навестить, это уж точно. – согласился Эжен. – Твое мужество не знает границ, милая Татьяна, поскольку тебе как-то удалось избежать участи своей прислуги и сэра Сэдрика и добраться сюда целой и невредимой. Я восхищен.
Давай отложим обсуждение моих несомненных достоинств на потом. – перебила его Татьяна. – На данный момент меня волнует совершенно другое – что за странная тварь, не реагирующая на серебро, пробралась в мой дом, и как ее можно убить?
Признаться, я был удивлен, когда услышал от тебя подобное. – нахмурился французский маркграф. – Существо, обладающее свойствами вервольфа, при этом не реагирующее на серебро и заговоры, помимо этого содержит в себе и характеристики другой нечисти…
Да, именно. – подтвердила Татьяна. – Конкретно, мне кажется, помимо вервольфа в нем намешаны еще гомункул, болотный упырь и что-нибудь звериное типа Хэмпширской совы-великана… глаза похожи. – она хихикнула.
Эжен сделал вид, что оценил ее юмор.
Гомункул, ты сказала? – переспросил он. – А это что такая за нечисть?
Ну, нечисть – не нечисть… - протянула Татьяна. – Не знаешь разве? Гомункул – это некий искусственно созданный вид человека, создавался скорее не мистическим путем, а слегка научным, ну то есть, проще говоря, алхимиками, людьми, занимающимися так называемой магической наукой. Клетка обычного человека обрабатывается специальным составом, помещается в стеклянный сосуд, и под воздействием данного состава растет. Когда он начинает обретать свои очертания, то его напитывают человеческой кровью, и таким образом гомункул обретает жизнь. Ну и потом, собственно, для существования им нужно питаться человеческой кровью, как и вампирам, только укушенные ими люди гомункулами не становятся. В принципе, они даже выживают редко…
Нет, не знал. – пожал плечами Эжен. – Ты-то сама это где вычитываешь, в каких юридических книгах?
В Общей части парламентского законодательства, где же еще. – рассмеялась Татьяна. – Там о них много чего интересного пишут, об этих нечистых сущностях. Потому так их много водится в Англии, потому что законодательство является таким специфическим…
Мда, в этом я, несомненно, с тобой совершенно согласен, баронесса Нортвуд. – усмехнулся маркграф.
Ой-ой-ой. – передразнила его Татьяна. – Естественно, разве может быть по-другому?
Je vous embrasse les pieds, ma chere («Я преклоняюсь перед Вами, дорогая», франц.) – картинно поклонился Эжен.
Оставим обмен любезностями на потом, сейчас не об этом. – Татьяна закинула ногу на ногу, поудобнее устраиваясь в кресле. – Итак, мы тут имеем дело с весьма интересным гибридом, возникшим в среде обитания нечисти совершенно непонятным способом. Не знаю, почему он начал действовать именно в Топо Ривере и какую преследует цель, зато знаю, что просто так его не убьешь и договориться с ним по-хорошему, несмотря на некую разумность, тоже не выйдет.
А как давно появился у вас в деревне граф де Венса? – осведомился Эжен.
Да сколько я себя помню, он всегда здесь жил. – ответила Татьяна. – Я родилась и до десяти лет жила с родителями в Лондоне, в Топо-Ривере бывала редко, здесь жили бабушка с дедушкой, мы их навещали… после их смерти в особняк переехали тетя и дядя, хотя особняк был завещан отцу, но он не мог вернуться домой… дядюшка Норберт часто рассказывал мне тогда страшилки, которые происходили в поместье де Венса, ну те же слухи, что всегда ходили вокруг него, пока я была маленькая, конечно я пугалась… Потом мои родители погибли и мне пришлось перейти под дядину опеку. Безобразия, конечно, происходили, разное ходило по деревне, но пока Норберт был с нами, сэр Николас особо в нашу семью вхож не был. Это потом уже при странных обстоятельствах умерла его жена, потом нас покинул дядюшка Норберт… И Гарриэтт, погоревав по мужу, вцепилась в графа мертвой хваткой. В то время я училась в университете, вдали от Нортвуд-Мэнора, и не наблюдала за развитием их шашней… в любом случае я ее предупреждала, чтобы держалась от графа подальше, но тете что в лоб, что по лбу… вот так вот и образовался в нашем доме монстр. И дом надо спасать.
Возможно что-то можно будет найти в моей библиотеке и стоит покопаться там. – предложил Эжен.
У тебя самая замечательная библиотека, которую только можно себе представить, но сколько времени это все займет? – засомневалась Татьяна. – Мы ведь даже не знаем конкретно, что надо искать…
Я недавно у себя там перестановку провел. – похвастался маркграф. – Рассортировал все, наконец, по тематике и стилистике. Думаю, это облегчит нам поиск.
Похоже, у меня нет выбора. – вздохнула Татьяна и последовала вслед за поднявшимся с кресла Эженом.
В своей огромной библиотеке юный маркграф собирал всевозможные книги, хотя бы малейшим образом касающиеся нечисти. Некоторые, между прочим, были весьма редкими, такие можно было найти только на Фуроке в Международном Университете Магии, и то доступ к ним был возможен только при наличии специального разрешения. Где Эжен умудрялся их откапывать для Татьяны оставалось большой загадкой. Тем не менее, сейчас все это было очень кстати, и не нужно было отправляться за пару сотен тысяч километров и иметь дело с кипой бумаг чтобы найти ответы.
Уже битый час Татьяна пересматривала ветхие фолианты со стеллажа «Редкие книги о нечисти», втайне от Эжена используя заклинание поиска, но ни одна из книг не остановилась ни на одной страничке. Тяжело вздохнув, она отложила книгу и слегка помассировала виски. Чтобы немного размять затекшие ноги, баронесса стала ходить туда-сюда вдоль стеллажей. Эжен стоял на тоненькой лесенке, приставленной к одной из полок и водил рукой по корешкам книг.
Нашел что-нибудь интересное? – поинтересовалась Татьяна, подойдя к нему.
Эжен от неожиданности подпрыгнул, задев неплотно стоявший книжный ряд, и едва удержался за стеллаж, книги посыпались вниз, толстый старинный фолиант в выцветшем красном переплете полетел слегка в сторону, больно стукнув баронессу Нортвуд по голове.
Ааай, дьявол, больно, у меня же теперь шишка будет! – благим голосом завыла она, хватаясь за ушибленное место. – Ах чтоб тебя! – она схватилась за книгу, нанесшую ей тяжелый физический и моральный ущерб, и застыла, глядя на полустертые буквы.
«Выдающиеся алхимики нашей эпохи». – прочла Татьяна. – Откуда у тебя завалялся сей экземпляр, Эжен? Я думала, алхимией ты как раз не интересуешься, о гомункулах тех же ничего не знаешь, например…
Ну ты ведь знаешь, дорогая, невозможно ведь охватить все сразу… - оправдывался Эжен. – Это стеллаж «Исторический аспект возникновения нечисти», я самой истории мало, в принципе, уделял внимания, но на всякий случай собирал у себя и такую коллекцию, думал, может позже, когда нечисти станет поменьше, чтобы было чем скоротать время…
Что ж ты сразу не сказал, что у тебя есть еще и исторические материалы! Голову мне морочил! – возмутилась Татьяна. – Твоей странности, порой, просто нет границ! Тут разгуливает неподалеку опасная нечисть, а ты не спешишь что-то предпринимать! Это на тебя совсем не похоже!
Я очень виноват перед тобой, chere, покорнейше прошу простить меня! – взмолился Эжен.
Татьяна только посмотрела на него с укоризной.
Готов понести наказание. – добавил маркграф.
Угу, обязательно. – мрачно пообещала Татьяна. – Однако тяжелый этот талмуд! – она перехватила книгу и раскрыла ее.
Пролистав несколько страниц, Татьяна удивленно остановилась. Брови медленно поползли вверх.
Ты только посмотри на это! – выдохнула она.
Эжен склонился над книгой. На пожелтевшей от времени странице был нарисован портрет мужчины в белом парике с завитушками, собранном в хвост. Следом шло описание: «Граф Ургвардт Веллингрейн, величайший алхимик 16 века, посвятивший свою жизнь изучению магии в человеческой природе и существовании человека внутри магии». Далее прилагалась туча серая открытий, произведенных в волшебном мире величайшим алхимическим графом. Пролистав книгу подальше, они наткнулись еще на несколько страниц с описаниями работ великих алхимиков, и со всех этих страниц на них с холодным нарисованным безразличием смотрела неизменная физиономия графа де Венса. И разница в годах жизни физиономии составляла не менее века, а имена разились множеством совершенно разнообразных имен и титулов.
Вот так-так. – протянула Татьяна, с эхом захлопывая книгу. – Значит, граф Ургвардт Веллингрейн изначально называли нашу тварюшечку. И если верить книге, он как раз очень активно занимался гомункулами в свое время…
Так ты хочешь сказать, что… - начал Эжен.
Да. – перебила его Татьяна. – Это не просто одно лицо на портрете, это все один и тот же человек. Хотя за столько веков человеческого в нем уже осталось мало… Черт возьми, надо признать, что он был гением! Вот так поспорить с самой природой и создать такой гибрид, сохранив его на протяжении такого времени – это в высшей степени талант! Только вот применение своему таланту сэр Николас нашел отнюдь не самое лучшее… кто ж его так обидел в детстве, что он начал баловаться нечистыми силами?
Ты хочешь поговорить с ним об этом? – усмехнулся маркграф.
Естественно. Может, в конце моего психологического сеанса его замучает совесть за все сотворенное ранее и он сам расскажет, как можно его убить. – в тон ему ответила Татьяна. – А пока возможности поговорить по душам не представляется, то можно и самим поискать ответы на свои вопросы. Думаю, следует отправиться туда, где начинал свою деятельность выдающийся алхимик. Чтоб ему не мешали, отправился он за этим достаточно далеко, в то время эти земли англичанами были еще не обжиты, так что никто бы его сразу не поймал… мы отправляемся в Америку.
В Америку? Мы туда полетим, что ли? На самолете? – брови Эжена взлетели вверх.
Нет, на поезде поедем, через океан подводный тоннель проложен, как в проливе Ла-Манш между Англией и Францией! – фыркнула Татьяна. – Ну что ты за вопросы такие задаешь, Эжен?
Эжен не ответил, а только отвел глаза.
Погоди… ты что, летать боишься? – пришла очередь баронессе удивляться.
Представь себе, да! – гневно выкрикнул Эжен. – Я терпеть не могу самолеты и никогда на них не летал!
Татьяна фыркнула.
Все когда-нибудь бывает в первый раз. – хмыкнула она. – Тем более, что у нас попросту нет выхода. Собирайся давай, чем быстрее мы покинем Англию, тем лучше. Чудовище не должно натворить слишком много бед. Давай, пошли.
С этими словами Татьяна резко развернулась и зашагала прочь из библиотеки. Эжен, в чьем взгляде все еще скользила тревога, последовал за ней.

Глава 5.

Хм, четыре дня, великолепная вообще авантюра, это да. – кивнул Змей, допивая свой эспрессо. Четверо друзей вольготно развалились на удобных мягких диванчиках небольшой уютной кофейни самой шумной части Нью-Йорка, которую так любил Горыныч. – Как же еще проводить выходные если не так? Я приехал в Нью-Йорк отдохнуть, расслабиться, и по-моему, нет способа лучше! Танюшка, я еду с вами, и даже не принимаю никаких возражений!
Лицо Нормана вытянулось, а Татьяна радостно завизжала и бросилась на шею русского гостя:
Ой, Горыныч, да ты что, правда? Спасибо, спасибоспасибоспасибо!
Да ну что ты, Танюш, о чем разговор! – засмеялся Горыныч. – Самый лучший способ у меня на родине отдохнуть от насущных проблем – влезть в какую-то нереальную авантюру!
Брови Эжена постоянно взлетали вверх. Он никак не мог понять, шутит ли этот странный русский парниша, или говорит чистую правду.
Счет, пожалуйста! – крикнул Змей пробегающему где-то официанту.
Мда, все не перестаю удивляться, мой загадочный русский друг. – слегка скривившись, откинулся на спинку диванчика Норман, скрестив руки на груди.
Ой, с каких это пор ты стал таким занудой, мой милый приятель-янки? – хохотнул Змей, копируя его позу. – Помнится мне, что в университете на твоем счету было больше дисциплинарных нарушений, чем у всего нашего потока вместе взятого!
Снэйк неожиданно тихонько захихикал, прикрыв рот ладонью, затем улыбнулся и заговорщически наклонился, поманив всех рукой. Все наклонились поближе к лохматой голове программиста.
Значит, вот что мне удалось разузнать. – тихо начал он, выуживая из сумки свой любимый ноутбук, который при любых обстоятельствах таскал с собой. – По секретным каналам, разумеется.
Все с деланной важностью кивнули, призывая продолжать рассказ.
Так вот. – Норман забарабанил по клавишам ноута. Все сдвинулись поплотнее чтобы видеть экран. – Заварушка с этим чудищем началась веке эдак в шестнадцатом… Точно, все сходится. – пробормотала тихо себе под нос Татьяна.
…когда один чокнутый алхимик решил попробовать себя в современной науке – генной инженерии и скрестить совершенно несочетаемые виды – оборотня, упыря и гомункула. – тем временем говорил Норман. – Единственное, что объединяет этих существ – это жажда крови как средства к существованию, судя по всему, на этом он и хотел построить свое скрещивание. – на экране мелькали различные картинки с изображением вышеупомянутой нечисти и их нечистой деятельности. – Однако не учитывать особенностей каждого вида – это слишком большая ошибка была с его стороны, ой какая ошибка. Сочетание в одном теле жизни и смерти – дикая, очень гремучая смесь. Оборотни скорее живые существа, чем мертвые, в то время как гомункулы скорее мертвые, чем живые, как и упыри, собственно. Пограничное состояние, понятное дело, вызывает измененное состояние сознания. А так как в нашем искомом гибриде больше мертвечины, чем живого существа, то требуется гораздо больше усилий, чтобы держать в узде собственный распад. А иначе смерть начнет при недостатке пищи поедать то живое существо, которое есть поблизости, и существует риск быть слопанным самим собой.
Ха, а вот это было бы весело. – хлопнула в ладоши Татьяна. – Хрясь сам себя – и никаких проблем на нашу голову.
Как у нас говорят, не все коту масленица. – похлопал ее по плечу Горыныч. – Если за пять считай веков он до сих пор себя не хрясь, то придется это уже кому-то исправлять.
Оборотень и упырь, к тому же, и так воюют между собой. – продолжил Снейк. – Это значит постоянно держать себя на весьма вредных и токсичных зельях, которые делают плохо гомункулу, ну и заодно оставшемуся где-то человеку, разрушая их, подрывая их здоровье и как следствие общее самочувствие. А значит, себя надо постоянно то подлатывать, то органы новые заказывать на черном рынке, наш товарищ выбрал пожирание большего количества людей, чем обычно пожирают все эти три вида нечисти вместе взятые.
Пожалуйста, ваш счет. – вклинилась подошедшая официантка. Горыныч сунул ей оплату по счету вместе с чаевыми, ослепительно улыбнувшись, официантка вежливо кивнула и удалилась.
Как же так случилось, что за целых пять веков его так и не поймали? – вступил в разговор до этого молчавший Эжен. – В конце концов, это не такой уж маленький промежуток времени, чтобы охотники за нечистью не нашли управы на чудовище!
Норман скорчил саркастическую гримасу.
Охотники за нечистью, знаешь ли, управы найти не смогут. – недовольным тоном ответил он. Не тот случай, здесь мы имеем дело с гибридом, а не с обычным представителем определенного вида нечисти, охотники здесь могут только оказать посильную помощь, но никак не найти управу.
Как это? Почему? – безмерно удивился Эжен.
Потому что они люди. – пояснил Норман. – Знающие определенные тонкости благодаря своему любопытству, но все же люди. Которые нечистью такого уровня все же в конечном итоге будут съедены. Смотри сам, ты ведь, полагаю, обладаешь каким-то своим арсеналом, знаниями, наверняка немало нечисти покрошил. Но этот гибрид не боится серебра, чеснока, холодного и горячего оружия и церковной лабуды типа крестиков и библий. Нет, конечно серебро удерживает некоторое время, на чеснок оборотню, гомункулу и человеку пофиг, так что максимум изжогу вызовет, и то не всегда, молитвы и крестное знамение вкупе со святой водой – аналогично серебру, немного попортят тело, но в основном больше настроение, из-за чего монстр станет только злее, когда залижет рану, а сделает он это довольно быстро. Ну и что, все? Нету больше арсенала? Нету. Поэтому все это конечно хорошо, но завершать дело уже должны не охотники.
А кто тогда? – все еще удивлялся Эжен.
Экий недалекий ты, француз. – иронично повел бровью Змей. – Понятное дело кто – волшебники.
Правильно говорить маги. – вклинилась Татьяна. – Волшебники – это не маги, потому что ниже по иерархии, в основном люди, которые общаются с духами. Они не владеют магией в больших объемах, могут, конечно, стать магами, но для этого им надо, как у вас говорят, пахать и пахать.
Ооо, еще одна зануда нашлась. – хихикнул Горыныч, а Татьяна шутливо пригрозила ему кулаком.
Маги? – удивленно приподнял брови Эжен.
А ты что же, принимая на веру существование нечисти и алхимии, отрицаешь существование магии? – хмыкнул Змей. – Как это, разве это логично? – и он перевел удивленный взгляд на Татьяну. Та сделала молниеносный жест, приказывая ему молчать. Змей удивился еще больше, равно как и Норман вместе с ним, от которого жест тоже не укрылся, и оба перевели недоумевающий взгляд на Эжена.
Как будет нечистая сила сражаться с нечистой силой? – в свою очередь искренне недоумевал Эжен. – Из-за них ведь и происходит в мире весь этот сыр-бор с нечистью!
Глаза русского и американца стали похожи на четыре огромных блюдца.
Татьяна, дорогая, ты что же, ему не сказала??? – не выдержал Снэйк.
Что не сказала? – удивился маркграф.
Татьяна недобро зыркнула на друзей, но ответила:
Что это не маги вообще-то создают нечисть, этого разве не было написано в твоих умных книжках?
Танечка, он у тебя что, совсем дебил? – обескуражено пролепетал Змей. – Вот чего-чего, а такого я даже от посредственных людей, не то, что от охотников, не слышал!
Что ты сказал??? – мигом взвился Эжен.
Ша, ану успокоился! – Татьяна осадила не на шутку разозлившегося маркграфа. – Он прав вообще-то, неужто не знаешь таких простых вещей? Хотя судя по тому, как ты самозабвенно гонялся ночью за брауни, видно таки нет.
Что??? Он хотел убить моего брауни??? – теперь Норман разозлился не на шутку. – Да я тебе сейчас за такое…
Эй, эй, Норман, только не здесь! – Татьяна быстро повисла на руке у друга, в глазах которого горели странные недобрые огоньки, причем Эжену показалось, что в буквальном смысле. – Пойдемте отсюда, на нас и так уже тут косо смотрят, не все люди верят в нечисть, еще подумают, что ты сумасшедший.
Норман слегка поумерил пыл, все еще бросая недобрые взгляды на Эжена. Они вчетвером вышли из кофейни. Неожиданно у Татьяны зазвонил мобильный, порывшись в сумочке она извлекла разрывающийся аппарат и приложила к уху:
Алло?
Ну слава богу, Татьяна, что так долго! – раздался на другом конце вздох облегчения.
И ничего не долго! – фыркнула Татьяна. – В чем дело, Дейв, что-то случилось? Что-то с тетей? Или с кем-то еще?
Да с нами-то все в порядке, мы, собственно, переживаем, куда это ты пропала. – хмыкнул Дэвид. – Ты как отправилась к своему охотнику, от тебя до сих пор не было ни одной весточки, мама уже места себе не находит. Что за шум там у тебя?
Как всегда. – хохотнула Татьяна. – Передай тете, что все со мной в порядке, я сейчас в Нью-Йорке, как раз занимаюсь нашим делом.
В Нью-Йорке? Каким это образом тебя занесло в Америку?! – удивился Дэйви.
Долгая история, вкратце скажу, что отсюда берет свое начало наш маленький монстрик по имени граф де Венса. – ответила Татьяна. – Я думаю, что тут мы найдем ответы на все интересующие нас вопросы. Вернусь как только смогу, очень надеюсь уложиться в четыре дня.
Интересно как у тебя это получится! – саркастично сказал Дэвид.
Да ты не волнуйся, у меня есть кому помочь. – улыбнулась баронесса.
Что, господин величайший охотник за нечистью во всем мире увязался за тобой? – язвительно поинтересовался Дэвид.
Не только. – ответила Татьяна. – Ты же знаешь, у меня везде есть друзья.
О да, пребывание на Фуроке весьма этому способствует. – засмеялся Дэйви.
В общем, ко дню рождения успею, тетушке привет, всем гостям мои извинения за неудобства, чао-какао, братец! – улыбнулась Татьяна.
Бай-бай.
Семейство переживает, куда это я запропастилась. – объяснила Татьяна друзьям. – Эх, и вот так всю жизнь, мне двадцать лет, нельзя на недельку без спроса из дома отлучиться.
О, как я тебя понимаю. – хмыкнул Горыныч. – Я до сих пор толком никуда без спроса отлучаться не могу, и это в мои-то годы и с моим статусом!
Как же тебе удалось выскользнуть на другой континент? – хихикнула Татьяна.
Ой, Танюш, и не спрашивай. – Змей махнул рукой. – Маменька – это одно сплошное расстройство…
Мамы… - Татьяна печально вздохнула, посмотрев куда-то невидящим взглядом. – Не говори так, Змей, ты даже не представляешь, как тебе на самом деле повезло…
Повисло неловкое молчание. В глазах Татьяны стояли туманные слезы. Горыныч положил руку ей на плечо, она боднула головой и повернулась к Снэйку:
Норман, ты нормально?
Этот брауниубийца и безграмотный бездарь не дал мне закончить свою историю. – буркнул программист.
У Эжена заиграли желваки, но Татьяна бросила на него откровенно угрожающий взгляд, он осекся и надулся.
Продолжай, пожалуйста, Норм, мы очень внимательно слушаем тебя. – мягко сказала Татьяна, погладив друга по руке.
Так вот, содержать такой гибрид – дело весьма хлопотное, трудоемкое. – успокоившись, продолжил рассказывать Снэйк по дороге. – И в связи с необычностью и большим количеством приложенной магии, а также неудавшихся попыток избавиться от чудища, в дело вступают маги. Упоминаний об этом очень и очень мало, но из них следует, что в результате многолетних трудов магами было создано уникальное особое оружие, которое могло убить данный гибрид как целостную структуру, иными словами, полностью его уничтожив. Как оно выглядит, где находится сейчас, и почему им не воспользовались – доподлинно неизвестно.
Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. – фыркнул Змей Горыныч. – А что тогда известно? Хоть где оно создавалось, откуда начинать поиски, известно?
Известно. – кивнул Норман. – В упоминаниях затрагивается такое место, как город Элмвэлли.
Элмвэлли? Ну конечно, куда отправляться к магам, если не на Фурок? – горько усмехнулась Татьяна. – Хотя я, если честно, надеялась, что пересекать границу не придется… - она свернула в узкие улочки пустынных и весьма неблагополучных районов.
Эй, куда это мы? – недоуменно спросил Эжен.
Туда, где нет посторонних глаз. – ответил ему Норман.
А зачем конспирироваться? Что мы собираемся делать? – все еще удивлялся маркграф. – И что это за место – Элмвэлли, Фурок…?
В глухих улочках послышался посторонний шум. Татьяна резко остановилась и прислушалась.
Кажется, ребята, мы здесь не одни. – стальным голосом сказала она, группируясь, принимая некое подобие боевой стойки. Норман и Змей также нахмурились и последовали ее примеру. Навостривший уши Эжен также стал серьезным. Мягкие шуршащие шаги сопровождались тяжелым дыханием и горловым порыкиванием.
Саблезубые керберги… никак не меньше десяти… - тихо сказал Эжен. – И похоже что они нас окружают…
Словно в подтверждение его слов со всех сторон мягкой поступью их переулков показались большие черные четвероногие с горящими зелеными глазами. В целом они очень напоминали собак, только огромные, мускулистые, с длинными, до груди, клыками и горящим зеленым взором. Они подходили все ближе и ближе, со всех сторон сужая кольцо. Их действительно было много, даже больше, чем предполагал Эжен. Юный маркграф выудил из-за пазухи большой серебряный нож. Один из кербергов издал громкий рык и бросился вперед, первым напарываясь на нож Эжена, остальные черной тучей уже достигали четверых друзей.
Умирать – так в бою! – проорал Эжен, отбрасывая труп и готовясь к неизбежному.
Мы не умрем. – неожиданно спокойно и твердо сказала Татьяна, молниеносно выбрасывая руку вперед и выкрикивая:
Сандерстракулюс!
Из ее ладони с треском заструилась яркая, ослепительно белая молния, мигом поджарившая пятерых нападавших сабле-псов, летевших в ее сторону. Снэйк и Горыныч пригнулись, отбивая еще нескольких, которые улетели в сторону примерно метра на четыре. Эжен, как пораженный этой самой молнией, застыл с широко раскрытыми глазами и ртом.
Ложись, дубина!!! – проорала Татьяна, бросаясь на него. Скользнувший в воздухе серебряный нож поранил еще двоих. Баронесса и маркграф клубком покатились по земле.
Вставай, быстро!!! – прокричала Татьяна, вскакивая на ноги и с силой дергая Эжена вверх. Керберги только стали еще злей. Они зарычали и все разом кинулись в атаку. Татьяна раскинула руки, закрывая собой Эжена, который по-прежнему пребывал в полной отключке сознания, и приготовилась снова творить заклинание. Неожиданно огромные чешуйчатые когтистые лапы обхватили обоих, прижимая их спинами к твердому туловищу, и вслед за этим над их головами пыхнула большая и длинная струя пламени, в один присест поглощая всех чудовищ разом. Под дикий рык друзья почувствовали, как стремительно улетают куда-то вниз, лапы, сжимающие их, пропали, и они тут же шлепнулись на высокую изумрудную траву, переливающуюся в мягких лучах полуденного солнца. Вернее, Эжен шлепнулся, а Татьяна спокойно и грациозно приземлилась на свои две.
Эжен, покряхтывая, встал, недоуменно оглядевшись по сторонам.
Спасибо, Норман, это было очень вовремя. – облегченно вздохнула Татьяна.
Всегда пожалуйста. – отвечал ей голос Нормана, только приправленный каким-то странным громким эхом.
Эжен повернулся на голос, да так и застыл в очередной раз.

Глава 6.

На том месте, откуда доносился голос Снэйка, стоял огромный крылатый ящер. Мощный широкий лоб украшали четыре слегка изогнутых рога, с длинной, продолговатой и весьма зубастой морды свисали длинные желтые усы, немного восточный разрез ярко-зеленых глаз с вертикальными зрачками, шея длинная, к голове сужающаяся, грудина мощная, с более выпирающими чешуйками, чем на всем остальном теле. Четыре массивные когтистые лапы с четырьмя пальцами, сами когти толщиной, пожалуй, с человеческое запястье. Туловище переливалось различными оттенками от изумрудно-зеленого до фиолетового, упитанные бока практически полностью покрывали вытатуированные узоры, длинный шипастый хвост с чешуйчатой кисточкой на конце, и два огромных кожистых крыла на спине, очень напоминающие крылья летучей мыши. Дракон слегка пыхнул, выпуская черный дым из ноздрей, и с грохотом уселся на траву.
Не удивительно, что этот район пустует, там по ходу целая стая кербергов завелась. – сказала Татьяна, отряхиваясь от сажи, покрывающей ее плечи. – В таком количестве они могут затерроризировать полгорода, почему же все у вас так тихо?
Они Нормана боятся, я думаю. – ответил вместо дракона Горыныч, появившийся из-за его хвоста. – У них чутье ведь острое, и им вполне понятно, что не стоит тягаться с боевым драконом.
Да, Норм, ты дал жару, спасибо хоть шевелюру не подпалил. – хохотнула Татьяна, приглаживая взъерошенные локоны.
Я еще слишком молод, чтобы умереть такой страшной и нелепой смертью. – в тон ей прогромыхал звероящер.
Баронесса, дракон и русский аристократ дружно засмеялись.
А… э… у… о… что, черт возьми, здесь происходит??? – это очнулся Эжен, к которому, наконец, вернулся дар речи. Трое друзей умолкли и повернулись к нему. – Татьяна… что это такое???
Повисло неловкое молчание.
Э… Танюш, так я так и не понял, ты что, ничего ему не говорила? – удивленно повернул к ней голову Горыныч. – Он совсем ничего не знает?
Ну Змей, ну а что, я должна была взять и сказать «А ты знаешь, Эжен, а я, между прочим ведьма», и это после того, как после нашего знакомства он мне рассказывал как ненавидит сверхъестественное в абсолютно всех его проявлениях, да вы сами слышали все, так, что ли, надо было поступить? – возмущенно отвечала Татьяна, размахивая руками. – Надо было сказать «И училась я не на юриста в Хаддерсфилде, а на адепта высшей магии, в Фурокском университете магии, а двое моих университетских приятелей – чистокровные драконы!», да? Мне что, смертоубийств не хватает?
Ведьма? – с трудом выговорил Эжен. Ему все еще хотелось думать, что это все был странный, нелепый сон.
Совершенно верно, я ведьма. – вздохнув, кивнула Татьяна. – И этот ящер перед тобой – не твоя галлюцинация, это мой друг Норман Снэйк, и он дракон.
Поверить не могу! – маркграфа, кажется, прорвало. – Ты… ты нечистая сила! И общаешься с нечистью! А сама ведь доказывала тут…!
Э, э, э, я попросил бы! – немедленно взвился Горыныч. – Драконы это не нечисть, это фольклорный элемент! Как, между прочим, и ведьмы. Слово «ведьма» происходит от слов «ведающая мать», иными словами, женщина мудрая, обладающая особенными знаниями, разве мать вообще может творить зло? Ведьмы изначально были всеми любимыми и уважаемыми женщинами, с ними советовались, всегда обращались к ним за помощью, а монстров из них сделали христианство и церковь, которым надо было захватить власть над людьми, особенно католики ваши преуспели в этом деле с пресловутой святой инквизицией! Глядя на тебя ясно видно, что европейцы больные люди, только больные люди могли изрыгнуть из своей черноты и трусливости такую мерзость, как «Молот ведьм»! Сколько прекрасных талантливых волшебниц и магесс было потеряно для мира, да сколько даже абсолютно невинных женщин было истерзано, избито, утоплено, сожжено на костре! И ты смеешь говорить, что это ведьмы – нечисть??? Нечисть – это вы, люди, которые ради власти, не разбираясь, готовы идти по трупам, не отличающие добро от зла! За шестьсот лет своей жизни я достаточно насмотрелся на вас, уродов, и безумно счастлив, что родился драконом!
Да не разоряйся, Горыныч! – со злостью проговорила Татьяна. – Не надо ронять свое достоинство, не унижайся. – она повернулась к Эжену. – Я бы могла убить тебя одной левой, это верно, чтоб ты даже и не сомневался. – с этими словами она выбросила вперед левую руку, и Эжен почувствовал, что его ноги буквально приросли к земле, а затем по всему телу разлилась дикая боль – сердце защемило, локтевые сгибы и коленные чашечки жалобно затрещали, легким не хватало воздуха, тянущиеся внутри мышцы ужасающе ныли… это была невыносимая боль. Из груди Эжена вырвался истошный крик.
Верно, я могу одним движением пальца переломать тебе все кости. – продолжила Татьяна. – Интересно только, а почему же я до сих пор этого не сделала?
Эжен, стиснув зубы, стараясь превозмочь боль, поднял глаза, полные смеси невыразимой злобы и муки.
In… nomine… Patris… et Filii… et Spiritus… Sancti… («Во имя отца, и сына, и святого духа», лат.) – с трудом выдавил он.
Ой, да заткнись ты! – фыркнула Татьяна. – На меня это не подействует, я не нечисть, и нехорошо перебивать, когда с тобой разговаривают!
Эжен почувствовал, как губы словно склеились, а голосовые связки не могли натягиваться.
Так-то лучше. – бросила Татьяна. – Я думала, что ты не такой, как все, что хотя бы у тебя мозги на месте, и ты сможешь понять со временем, что не стоит равнять всех под одну гребенку, какой бы сильной не была твоя ненависть к нечисти. Твои родители погибли от рук нежити, когда тебе было пятнадцать, ты был достаточно взрослым, чтобы что-то предпринять, позаботиться о себе. А моих родителей не стало, когда мне было десять лет, и они отдали свои жизни за вас, людей! За таких, как ты, безмозглых созданий! Однако я не бросалась в ненависть с вопросами за что и почему именно я лишилась родителей и не стала убивать людей направо и налево, и когда я стану магом, я продолжу их дело и буду оберегать людей, потому что это у меня в крови! Да даже нечисть в сто раз лучше, чем вы, потому что не убивает ради забавы! А ты… ты ничтожество!
С этими словами она опустила руку. Эжен бессильно повалился на траву, тяжело дыша, способность двигаться и голос вернулись, но боль все еще не отпускала тело.
Можешь спокойно катиться домой, за три дня доберешься до Лондона, если выживешь, а там делай, что хочешь! – зло плюнула Татьяна. – У меня нет времени с тобой возиться! Давайте, ребята, нам надо до заката провести хотя бы небольшую разведку в Элмвэлли.
Запрыгивай. – Норман услужливо подал Татьяне лапу и легонько закинул ее на свою шею.
И меня тож подсади, ну! – крикнул Горыныч, постучав по драконьей лапе.
Еще чего, сам давай лети! – возмутился Снэйк. – Татьяна будет со мной, а тебя, который сам крылатый, я нести не собираюсь, будешь мне тут шею натирать!
Ну и пожалуйста, жмот и зануда! – Змей показал ящеру язык, отошел подальше, присел, попружинил на коленях, а затем неожиданно очень высоко подпрыгнул, очертания его стали таять, увеличились в размерах, приобрели другие формы, и уже через секунду на траву с грохотом опустился еще один дракон.
Ой, Горыныч, какой тыыыыыыыы… - восхищенно протянула Татьяна, до этого так ни разу и не видевшая друга в истинном обличии.
В отличие от Снэйка, Змей Горыныч был огненно-рыжим, стоял на двух ногах, формой туловища где-то напоминая тираннозавра, только с мощными верхними лапами, а из широкой грудины выходили целых три длинных шеи, на которых красовались три рогатые головы. Три удлиненные морды, в отличие от квадратной челюсти Нормана имели закругленную форму и больше где-то напоминали клюв, шесть пар глаз с вертикальными зрачками имели ярко желтый цвет и приятную миндалевидную форму.
Ничего себе, у тебя оказывается три головы… - все также в немом восхищении протянула Татьяна. – Это же просто безумная редкость…
Вот в этом особенность всего нашего рода. – гордо прогромыхала левая голова Горыныча. – Мы все такие. – сказала правая голова. – Закрепились, так что в нашей стране это совсем не редкость. – улыбнулась центральная голова.
Люблю вашу загадочную страну. – улыбнулась Татьяна. – Ну что, полетели!
Она бросила презрительный взгляд на Эжена, потихоньку очухивающегося от боли, и два дракона дружно взмыли вверх.
Две огромные черные тени стремительно неслись по земле под ярко-желтым солнцем, стараясь поспеть за свободно парящими в безоблачном голубом небе двух таких же огромных звероящеров.
Хорошо ты нас закинул, Норман, отлично просто. – сказала правая голова Змея. – Полчасика лету буквально – и мы уже там.
Старался. – отвечал ему Норман. – Сам не ожидал – трудновато было все-таки сосредоточиться, когда вокруг тебя полсотни кербергов крутится, и ни превратиться, ни портал нормально сделать нельзя… так бы может закинулись до самых ворот Элмвэлли.
Ну тож неплохо, че. – хмыкнула центральная голова Змея. – Не куда-то ж в Северный Предел забросило, чтобы потом ждать пришлось, прежде чем зарядить следующий портал или телепортировать…
Баронесса Нортвуд сидела чернее тучи, совсем не вписываясь своим образом в эту чудесную погоду.
Танюш, не бери ты в голову. – попытался успокоить ее Горыныч. – Он просто жутко невоспитанный тупица, и не стоит ни одной минуты, когда ты пребываешь в таком плохом настроении. Ты же знаешь, мы тебя любим, ты замечательный маг, и прекрасный друг, ты знаешь, что все сказанные в твой адрес гадости не имеют под собой никакой почвы!
Я еще не маг, Горыныч. – усмехнулась сквозь выступившие слезы Татьяна.
А нет никаких сомнений, что ты им будешь. – отозвался Снэйк. – С твоей-то силой и твоими потенциальными возможностями… ты же принадлежишь к потомкам одной из самых сильных семей магического мира! Даже и мысли нельзя допустить о том, что ты не справишься с каким-то испытанием на пути к получению высшей степени. И дело не в имени семейства, а именно в том, что ты сможешь всего добиться сама.
Черт, Норман, я тебя люблю! – всхлипнув, Татьяна улыбнулась сквозь слезы и зарылась носом в чешуйчатую шею дракона.
Ты ж знаешь, взаимно. – хмыкнул в ответ Норман. – Обращайтесь, если вдруг опять в какого-то перепугу покачнется твердая вера в себя.
Спасибо. – Татьяна слегка почесала основание шеи друга, от чего тот довольно заурчал. – Ты прав, Горыныч. – обратилась она к рыжему ящеру. Он совершенно того не стоит. Такого стоите только вы, мои лучшие друзья, которые никогда не заставляют меня плакать.
Танюш… - смущенно и довольно протянул Горыныч.
Вон он, Элмвэлли. – подал голос Норман, кивая немного в сторону.
Айда на посадку. – кивнул Горыныч и пошел в вираж на снижение. Норман свернул за ним следом.
Сделав пару кругов над башнями, драконы пролетели дальше и приземлились на огромной площади у самой дальней стены. Площадь была настолько огромная, что два совсем не маленьких боевых дракона даже слегка терялись на ней. Кроме трех друзей, на площадь постоянно приземлялись или отлетали с нее гаргульи, ведьмы на метлах, гарпии, эльфы на пегаединорогах, грифоны…
Эх, здесь прям как наш Советский Союз и его пресловутая дружба народов… словом, сплошной интернационал. – хмыкнул Змей, приобретя свой человеческий облик. – Ностальгия прям…
Да, и не говори, такая прелесть. – воодушевленно ответила Татьяна, слезая с Нормана, который тоже приобретал уже свои черты взлохмаченного программиста. – Ты знаешь, нигде так хорошо не дышится, как на Фуроке. У меня такое чувство, что это мой второй дом. – с этими словами она поглубже вдохнула чистый городской воздух, заряженный витающей в нем магией.
Уважаемые вновь прибывшие гости столицы, добро пожаловать в Элмвэлли, город неограниченных возможностей. – грохотало над площадью.
Трое друзей двинулись по широкой улице в город. Элмвэлли, столица и крупнейший город острова Фурок, был наполнен шумом, грохотом и суетой, свойственными любому мегаполису. Улицы, улочки, переулки, аллеи, проспекты, пересекающие друг друга, заполненные всевозможными большими магазинами и маленькими лавчонками, большими изысканными ресторанами и маленькими уютными кофейнями, высоченными офисными небоскребами и махонькими частными конторками… Все они так тесно переплетались между собой, жались друг к другу, казалось, в этом городе нет ни одного маленького клочка земли, свободного от людей и цивилизации. Ни одного заброшенного района или хоть маленького тупика в Элмвэлли отродясь не было. Во все это изобилие различных заведений занятости и досуга умудрялись втискиваться шикарные зеленые парки, скверы, сады, палисадники, и везде, куда ни плюнь, к прохожим тянули свои ветки старые и раскидистые, или еще молодые и не очень разросшиеся, вязы, оправдывая название столицы острова (Elmvalley – «Долина Вязов», прим. авт.). Как свидетельствует история, раньше на месте Элмвэлли возвышался сплошной густой и темный вязовый лес, жителями которого являлись дриады, основавшие Королевство Ильм во главе с королевой Птелеей, нимфой вязового дерева. В те далекие, древние времена, остров Фурок был закрепленным пристанищем для многих магических этносов. Каждый из них имел свою собственную территорию, и, разумеется, далеко не все друг с другом ладили. Все изменилось с освоением магического острова магами высшей категории, магами-первопроходцами, людьми, которые первыми познали тайные знания в гармонии с самой природой, и которые основали магическое сообщество. Так постепенно Фурок из феодально-раздробленной колонии превратился в целостную многонациональную страну с неразъединимой дружбой народов.
Ты ведь здесь, в Элмвэлли же практику свою проходила, да? – спрашивал у Татьяны Горыныч.
Да. – кивнула Татьяна. – Строго секретно. В отделе Мраков.
Чего? В Малом Ковене?! – немало удивился Снэйк. – Тебя отправили прямо к ним?!
Да, прямо к ним. Сама, откровенно говоря, сначала весьма перетрусила. – улыбнулась баронесса.
Кто перетрусил, ты? – засмеялся Горыныч. – Да не рассказывай сказки, чтобы ты – да и перетрусила! Ты весь университет терроризировала, а тут говоришь перетрусила!
Ну знаешь ли, преподавательский состав, это, конечно, весьма сильные и значимые магистры, но это не маги Ковена. – серьезно ответила Татьяна. – Ковен магов стоит над всеми, это самые могущественные маги Объединенного Королевства, ни один средний колдун не обладает и десятой частью тех знаний, которыми обладают они.
И не каждого они согласятся в эти знания посвящать, ага. – утвердительно кивнул Норман. – Не каждому удавалось пройти три круга посвящения, и не каждый мог похвастаться даже тем, что проходил университетскую практику в Ковене. Видать, дорогая Татьяна, имеют на тебя планы.
Да ладно, тебе, Норм. Отдел Мраков – это, конечно, мечта, и звание аврора весьма престижно, но это всего лишь практика. – отмахнулась Татьяна. – Университет Фурока – весьма престижное заведение, одного-двух студентов в Ковене вполне согласятся принять.
Сама же говоришь, что плевать Ковенским магам на остальных, ведь они же над всеми. – фыркнул Норман.
Я такого не сказала, не перекручивай мои слова! – возмутилась Татьяна.
Хорошо, не говорила, но смысл-то не меняется от этого. – пожал плечами Снэйк. – В этой сплоченной организации не все так просто, там свои порядки. И никогда в жизни они ничего не будут делать просто так. Значит, кто-то из них готовит себе уже на будущее нового перспективного аврора. С твоими возможностями ты один из лучших кандидатов на эту роль.
Меня даже в колдуньи еще не посвятили, я без статуса хожу, а ты говоришь аврор, которым может стать только посвященный в маги. – фыркнула Татьяна.
Через чуть больше чем три дня твое посвящение в колдуньи, это как бы вопрос уже решенный. – возразил Снэйк. – Далее, если мне не изменяет память, ты вроде бы собиралась посвятить еще четыре года тому, чтобы учиться в Гильдии Магов, для получения степени мага. Ну а магистра высшей категории тебе уже присвоят в Ковене, если ты решишь посвятить свою жизнь борьбе с темными силами.
Да, я конечно всегда хотела бороться с темными силами, но… я никогда не хотела становиться аврором. Это слишком уж большая ответственность. – вздохнула баронесса Нортвуд.
Как, ты не хочешь быть в Ковене??? – глаза Нормана расширились до предела. – Да ты что, это же самая лучшая реализация для мага, такой шанс предоставляется один раз за всю жизнь, и он сам плывет к тебе в руки, а ты хочешь отказаться???
Да. – кивнула Татьяна. – Может, кто-то скажет, что у меня совсем поехала крыша, но Ковен – это огромные обязательства, и это подчинение, подчинение тем правилам, которые далеко не всегда могут нравиться, а чего я не люблю – так это идти на сделки с собственной совестью. Каждая хоть малейшая мысль, которая отличается от мнения Верховного Жреца, карается исключением из Ковена и пожизненным званием изгнанного мага. Не хочу так.
И ты уверена, что не изменишь своего решения? – вклинился в разговор до этого молчавший Горыныч.
Не знаю, не буду загадывать. – пожала плечами Татьяна. – Кто знает, что произойдет в ближайшие четыре года, если они вообще у меня будут…
Ой, не дави на психику, Нортвуд, тоже мне, испугалась уже какого-то там чудовища… - наигранно возмутился Снэйк. – Думать о плохом я тебе запрещаю, слышишь? Тоже мне, придумала…
Слушаюсь, сиятельный сэр! – Татьяна приложила руку ко лбу и засмеялась. – Шутки в сторону, я так понимаю, что все дороги сейчас ведут нас в этот самый пресловутый Отдел Мраков.
А я так понимаю, что черта с два мы туда попадем. – вздохнул Горыныч. – Ответа можно ждать месяцами, а у нас только три дня… бюрократия везде пролезает…
Хм, чего ты там говоришь, Норман? Меня там с распростертыми объятиями ждут? – Татьяна многозначительно почесала подбородок.
Что ты задумала? – поинтересовался Норман. – Неужто собираешься прикинуться, что только прибываешь на практику и тайно пошариться по Отделу Мраков?
Господи, сложности-то какие… - фыркнула Татьяна. – Все проще гораздо. Просто в гости наведаюсь да и все, с неофициальным визитом.
И как ты себе это представляешь? Зайдешь и скажешь «Здрасьте, а я тут мимо пробегала, вот решила заглянуть, навестить старых товарищей из Отдела Мраков»? – саркастично повел бровью Горыныч.
Да, именно. – в тон ему ответила Татьяна. – Черт возьми, действительно, поменьше надо общаться со всякими французами, от этого тупеешь. Норман, ты же тысячу раз прав. Да все Мистическое Министерство сейчас на ушах стоит, потому что у них погиб один из архимагов, имеющий самое непосредственное отношение к Отделу Мраков. Они ж все знают там, в Ковене, потому что все они повязаны между собой. Сэр Дингуэл был первым заместителем самого Верховного Жреца Ковена, и кстати, должен был бы через пару лет занять его место. А я была свидетелем его гибели. Значит, с меня тоже спрос, а я все бегаю и прячусь… к чему были эти метания туда-сюда, если можно было просто сразу обратиться в Министерство?
Да ладно, разве в твоем характере когда-нибудь присутствовало принятие посторонней помощи? – засмеялся Горыныч. – Если бы не твоя маниакальная приверженность во всем разбираться самой, то ты бы поступила так, как сейчас сказала.
Если бы не моя маниакальная приверженность, то не было бы потеряно столько времени впустую… - горько вздохнула Татьяна.
Ну почему же впустую? Ты узнала, с чем тебе придется бороться, как победить это что-то, и куда ведут все ниточки. – возразил Норман. – Этим все равно пришлось бы заниматься, даже при обращении в Министерство, я считаю, что мы сообща все это сделали гораздо оперативней, чем сделали бы в Ковене. У Верховного Жреца, по-моему, бздыньк никуда не торопиться. Вместо одной потраченной мной ночи никак не меньше недели бы ушло на восстановление порядка и выяснение что к чему. Пока прошерстили бы Отдел Мраков, подняли всякие архивы, выяснили, что за чудовище, какое нужно оружие, стали вспоминать, куда они его дели, Отдел Тайн прошарили бы на всякий пожарный… и непременно бы искали кандидатуру на место сэра Сэдрика. А так – нам только добыть оружие осталось, понятное дело, что ты не станешь морочить голову занятым магам и опять все возьмешься сделать сама. Это же твой дом, в конце концов.
Ребят, вы самые лучшие друзья на свете. – смущенно улыбнулась Татьяна. – И как это вы всегда умудряетесь так правильно ставить на ноги мое уязвленное самолюбие… о таких, как вы, можно только мечтать!
Говорю ж, обращайтесь, если что. – довольно протянул Снэйк. – В таком случае, предлагаю не терять времени, и прямиком в Мистическое Министерство.
Мистическое Министерство представляло собой громадное и высоченное здание, уходящее верхушкой далеко за облака, в самом сердце Элмвэлли. Оно также обладало помимо верхушки еще множеством подземных залов и галерей, которые как раз имели особую значимость, а следовательно, уровень доступа и уровень секретности. Работа Отдела Мраков происходила именно на этих самых подземных этажах.
В просторном светлом холле на рецепшене с самым скучающим видом развалилась в кресле длинная тощая волшебница в синем балахоне, отвратительный макияж на треугольном лице только подтверждал ее недовольство министерской формой одежды, в общем, весьма неприятная особа.
Добрый день, девушка, мне очень нужно увидеть Верховного Жреца. – обратилась Татьяна к неприятной особе.
Все хотят его увидеть. – довольно грубовато ответила та. – Запись на прием к Верховному Жрецу за три месяца.
Я думаю, что он может принять меня прямо сегодня. – Татьяна изобразила самую язвительную улыбку, на которую только была способна.
Значит, вы уже записались за три месяца? – грубо фыркнула в ответ секретарша. – И как же в таком случае вы записаны?
Баронесса Нортвуд. – спокойно ответила Татьяна.
Такой реакции, какая последовала за этими словами, не ожидал никто из трех друзей. Секретарша подскочила на месте как ошпаренная, чуть не упав с кресла, и уставилась на Татьяну глазами, полными ужаса. Брови баронессы Нортвуд непроизвольно поползли вверх.
Э… уважаемая, что с вами такое? – Змей Горыныч пощелкал пальцами перед глазами секретарши. Волшебница только стучала зубами, не в силах выдать ни одного членораздельного звука.
В чем дело? Что здесь происходит, Фринигонда? – неожиданно раздался строгий мужской голос.
Все обернулись. В стеклянных дверях, ведущих в офисные помещения Министерства, стоял высокий коренастый мужчина в длинном буром балахоне, с длинной седой бородой, крючковатым носом и строгим взглядом синих глаз. В руках у него была длинная, толстая, и не очень ровная палка, отполированная до идеального состояния и с множеством вырезанных на ней разнообразных знаков, окрашенных в красный цвет.
Герцог Дюргхейм! – в оцепенении прошептала Татьяна, круглыми глазами глядя на появившегося мага. – Это же Старший Аврор, глава Отдела Мраков! Старший Жрец Малого Ковена!
Сэр Дюргхейм! – к Фринигонде, похоже, вернулся дар речи, и она со всех ног бросилась к появившемуся герцогу как к своему спасителю. – Сэр Дюргхейм, она…
Ваше Сиятельство. – Татьяна поспешила перебить лепечущую секретаршу и подалась вперед, отвешивая почтительный поклон. – Ваше Сиятельство, меня зовут баронесса Нортвуд, а это мои сопровождающие Норман Снэйк и Змей Горыныч. Право, клянусь Вам, мы не собирались поднимать здесь никакого шума и отвлекать Ваше сиятельство от его дел, реакция этой милейшей дамы мне совершенно не ясна.
Баронесса Нортвуд? – вопросительно хмыкнул герцог. – Ну да, определенно, какая схожесть…
Татьяна вопросительно уставилась на Дюргхейма.
Кажется, вы ведь были на своей университетской практике в нашем отделе, не так ли? – спросил его сиятельство.
Совершенно верно, сэр. – Татьяна все еще не понимала что происходит.
Это замечательно, что вы нас посетили, баронесса. – герцог Дюргхейм едва-едва заметно улыбнулся одними губами, такая себе дежурная вежливость. – В Отделе Мраков вас давно уже ждут. Прошу вас, следуйте за мной. Ваши друзья могут подождать в приемном покое… Фринигонда, принеси гостям чаю. Фринигонда!
Зашуганная вконец Фринигонда убежала, увлекая за собой Снэйка и Горыныча. Татьяна, пожав плечами, последовала за герцогом Дюргхеймом.

Глава 7

Это я должен попросить у вас прощения за столь возмутительное поведение моей  секретарши, баронесса. – Татьяна и герцог Дюргхейм сидели друг напротив друга в огромном кабинете с высокими потолками на первом уровне Отдела Мраков. – Она прекрасный работник, и всегда отлично справляется со своими обязанностями…
«Полагаю, что под обязанностями имеется в виду вовсе не прием клиентов-разнос чая» - хихикнула про себя Татьяна, а вслух произнесла:
О, что вы, ваше сиятельство, совершенно нет необходимости извиняться. Мне просто хотелось бы понять, чем собственно вызвано… гм… такое повышенное внимание к моей скромной персоне. Признаться, милая дама повела себя так, как будто увидела, по крайней мере, то чудище, которое проникло в мой дом и, к величайшему сожалению, унесло жизнь выдающегося мага вашего Министерства.
О, да, это огромная потеря для магического мира… - рассеянно кивнул герцог. – Безумно огромная…
Сэр, мне кажется, или есть что-то, что требовалось бы сказать, но вы не можете? – Татьяна пристально посмотрела на герцога, буквально поражаясь проснувшейся в ней наглости. Я сама неимоверно скорблю о смерти такого выдающегося мага, однако нашим обменом любезностями мы не поможем горю. Ну не зря же вы меня сюда позвали, в конце концов, я уже не говорю о том, насколько странно нас встретили!
Дюргхейм помолчал некоторое время. Татьяне почему-то показалось, что он был несколько смущен.
Что ж. – наконец заговорил он. – Вам, баронесса, как и предполагалось, не занимать проницательности. Вы совершенно правы. Вы здесь не просто так. И не просто так вы наблюдали сейчас в коридоре такую реакцию Фринигонды… но вы должны понять, что вообще-то все это под грифом строжайшей секретности у Отдела Мраков.
Брови Татьяны поползли вверх, она молчала, выжидая продолжения.
Все это потому, что речь идет о вашей судьбе, милая баронесса. – продолжил герцог. – Вы ведь понимаете, что судьба – это та вещь, которую не положено ее обладателю знать наперед.
Вы ведь, я думаю, догадываетесь, что отправлены на практику в Мистическое Министерство вы были не просто так. Что же, буду с вами откровенен – у Министерства на вас имеются особые виды. В вашем будущем вам суждено стать очень великим и сильным магом. Таким, который способен влиять на судьбы других людей.
Простите, сэр, но это звучит как-то уж слишком пафосно. – осторожно хмыкнула Татьяна. – Я не спорю, что в нашей семье все одиннадцать поколений магов были очень даже способными, а многие талантливыми, но таких немало, и ничего, скажем так, особо исключительного никогда не наблюдалось за Нортвудами. В Ковене всегда служили маги в основе своей гораздо, гораздо сильней.
Герцог Дюргхейм как-то печально улыбнулся.
Вы так сейчас ошибаетесь, дитя мое. – вздохнул он. – Это у вас от незнания, и, возможно, совершенно зря вы не были посвящены во все обстоятельства вашей семьи. Но ваши родители настаивали на том, чтобы вы были ограждены от них.
Что? Мои родители? – удивлению баронессы Нортвуд не было предела. – Но… но причем здесь мои родители? Разве они имели какое-то отношение к Ковену?
Самое прямое, баронесса, самое прямое. – ответил герцог, доставая из своего стола большой толстенный фотоальбом и протягивая его Татьяне.
Баронесса взяла в руки увесистый альбом в толстом, уже покоробившемся от времени переплете и откинула обложку. Чем дальше она листала страницы, тем больше увеличивались ее глаза и тем выше ползли вверх брови. Почти что на каждой странице была хотя бы одна фотография, под которой значилась такая любимая ею фамилия. «Генрих I Нортвуд»… «Альберт Руфус Нортвуд»… «Лилианна Марджори Нортвуд»… «Анна Валлина Нортвуд»… и многие Татьянины предки, занимавшие весьма немалые должности в Отделе Мраков. Перелистнув еще страницу, Татьяна застыла, затем медленно провела рукой по страничке. На ней рядом были наклеены две фотографии, под которыми значилось «Эллен Нортвуд» и «Герберт Нортвуд».
Мои родители… - с трудом выдавила Татьяна, ее голос дрожал. – Они что… они оба состояли в аврорате???
И не только в аврорате. – ответил герцог. – Оба ваших родителя, баронесса, были почетными магами общего Ковена.
Татьяна молчала, не в силах сказать ни слова. Из глаз медленно катились слезы.
Они вели дело о неизвестном чудовище, за которым приходилось охотиться по всему миру. Они были уже очень близки к тому, чтобы закончить, наконец, то, чем занимались несколько веков ваши предки. – продолжал Дюргхейм. – Было создано, в сотрудничестве с ведущими Ковенами Азии, оружие, которое сможет победить чудовище, созданное графом Ургвардтом Веллингрейном. Как таковое, оно не испытывалось в Европе, поэтому результаты его воздействия на гибрид, к сожалению неизвестны – ваши родители так и не вернулись с последнего задания и не успели применить эти разработки.
Но после смерти моих родителей прошло уже десять лет! – буквально вскрикнула Татьяна. – Я не поверю, что за все это время Министерство ни разу не заинтересовалось графом де Венса и не провели испытания оружия, созданного для борьбы с гибридом!
К сожалению нет, баронесса. – печально вздохнул его сиятельство. – Оружие было доставлено в Англию и завершающий этап в подготовке испытаний уже достиг своего пика, но… Эллен и Герберт Нортвуды погибли, а само оружие таинственным образом исчезло. Естественно первой версией было то, что граф забрал его с собой чтобы уничтожить, но она не нашла своего подтверждения. Лорд Дингуэл лично возглавлял группу, которая занималась поисками. Он повсюду и неусыпно следил за чудовищем… в том числе и на приеме у вас, дорогая баронесса… за это он отдал свою жизнь… но все зря – оружия у графа не оказалось. И где теперь его искать – неизвестно.
Но что же делать в таком случае? – Татьяна сложила руки на груди. – Вы что, хотите сказать, что чокнутый алхимик так и будет разгуливать по миру, убивая людей направо и налево???
На создание еще одного оружия могут уйти годы… - тихо сказал герцог.
Татьяна закрыла лицо руками. Это был конец. До дня рождения оставалось всего три дня, в связи с повышенной опасностью наверняка все ходы обратно в Топо-Ривер будут перекрыты и никто так запросто не выпустит ее из магического мира, чтобы не подвергать риску жизнь будущего ценного мага, хотя каким образом им можно стать, если при таком раскладе ее даже не посвятят… просто замкнутый круг какой-то.
Неожиданно какое-то странное предчувствие закралось в Татьянину душу. Она убрала руки от лица и задумалась на несколько минут, невидящим взглядом глядя сквозь Дюргхейма. Герцог выжидающе посмотрел на нее, но не сказал ни слова.
Сэр Дюргхейм. – наконец заговорила Татьяна, пораженная невероятной догадкой. – А могу я узнать подробности последнего задания моих родителей?
Вы ведь сами понимаете, дело строжайшей секретности, на особом учете… - начал герцог.
Ваше сиятельство, сейчас нет времени играть в угадайки! – строго перебила его Татьяна. – Вполне возможно, что это последний шанс найти оружие, и без вашей помощи мне не обойтись! Прошу вас, дайте мне просмотреть последнее задание родителей!
У вас есть идеи? – уточнил Дюргхейм.
Да, сэр. – подтвердила Татьяна. – И если мои предположения верны, уже через три дня с графом де Венса будет покончено.
Я проведу вас. – герцог поднялся с кресла. – Следуйте за мной.
Пятый уровень Отдела Мраков показался юной баронессе каким-то зловещим. Мрачные стены длинного коридора из грубого серого камня, увешанные факелами, и с множеством массивных дубовых дверей. Татьяна предполагала, что этим подземным галереям было даже больше, чем три столетия, что они появились еще тогда, когда феодально-раздробленный Фурок объединялся после пришествия магов в интернациональное королевство. Это потом уже за долгие годы было настроено столько этажей сверху… но несмотря на это, подземные этажи сохраняли просто невероятную устойчивость. Наверное, здесь было в миллион раз безопаснее, чем где бы то ни было…
Баронесса и герцог остановились возле одной из дверей. Дюргхейм приложил ладонь к большому сложному знаку, выгравированному в верхней ее части, и дверь медленно со скрипом отодвинулась назад. Темное пространство за дверным проемом мигом осветилось светом вспыхивающих постепенно волшебных светильников, являя взору огромное помещение, заставленное вдоль и поперек высокими, под самый потолок, стеллажами из почерневшей от времени стали. Каждый стеллаж был под завязку набит: начальные рукописями, потом свитками, потом магическими шариками; самые крайние были уставлены крохотными шкатулочками, размером всего в треть ладони, со странной головоломкой на крышечке.
«Прогресс, блин» - подумала про себя Татьяна. – «Интересно, как будут хранить информацию еще через пятилетку? В мельчайших крупицах воздуха, что ли?»
Они с герцогом остановились возле стеллажа с пометкой «2001 год». Дюргхейм потянулся вверх и достал с полки мутный лазурный шарик, под которым значилось «№281536197. Герберт и Эллен Нортвуды», и протянул его Татьяне.
Вам сюда, баронесса. – он махнул рукой в сторону одной из трех дверей, находящихся в углу комнаты. – Я подожду вас здесь, идите.
Спасибо, ваше сиятельство. – Татьяна легонько склонила голову и, сжав шарик в руке, толкнула указанную дверь. Волшебные светильники осветили небольшую круглую комнатку, а дверь тут же сама закрылась за Татьяниной спиной. В круглой комнате не было ничего, кроме такого же круглого стола, на котором стоял небольшой ящик, чем-то отдаленно смахивающий на первые в мире фотоаппараты. Татьяна откинула крышку, под которой обнаружился ряд запутанных непонятных механизмов, и положила шарик в углубление посередине. Закрыла крышку и тихо прошептала нужное заклинание. Ящик немедленно заискрился, и заструившийся из него лазурный туман окутал всю комнату. Татьяна схватилась за голову, ее залихорадило от боли. Перед глазами очень быстро начали проноситься картинки, а на заднем фоне ровный металлический голос вещал:
Высший приоритет и строжайший уровень секретности. Барон и баронесса Нортвуд. Задача – доставить и провести испытание нового магического оружия против класса модифицированных высших гибридов нечистых сущностей.
Голос замолчал, и снова понеслись картинки каких-то событий. Татьяна увидела отца и мать, большое круглое помещение, в котором выстроились тринадцать человек в одинаковых балахонах, странный предмет в руках Эллен, смех, улицы Лондона… затем рык, серые пятна, кровь на стенах, необыкновенно яркая вспышка оранжевого света, и маленькая перепуганная девочка, плачущая навзрыд, мертвой хваткой вцепившаяся одной рукой в клетчатый пиджак мужчины среднего роста с пышными усами. В другой руке у девочки был зажат все тот же странный предмет. Затем очертания картинки стали таять, пока не пропали совсем.
Татьяна очнулась на холодном полу той же круглой комнаты. Свечение магического ящика постепенно затухало, крышка медленно откинулась назад. Татьяна с трудом поднялась на ноги и, шатаясь, приблизилась к нему, забирая шар. Головная боль утихла, слабость понемногу отступала. Все еще немного пошатываясь она вышла из комнаты. Дюргхейм по-прежнему ожидал ее рядом со стеллажом 2001 года.
Благодарю вас, ваше сиятельство. – поклонилась Татьяна, отдавая шар герцогу.
Надеюсь, что вам это хотя бы немного помогло, баронесса. – кивнул Дюргхейм, кладя шар на место.
О, вы даже не представляете себе как! – фыркнула баронесса. – Один только вопрос – а кто курировал тогда это дело?
Дело было на контроле у Верховного лично. – ответил герцог. – Доставкой всех материалов занимался ваш покорный слуга.
Еще раз покорнейше благодарю вас, сэр. – Татьяна подала герцогу руку и тот легонько прикоснулся к ней губами. – Уверяю вас, если мои догадки подтвердятся, то в самое ближайшее время оружие, а вместе с ним и чудовище, будет уже у вас в руках. Я и мои друзья все досконально проверим и свяжемся с вами.
Очень ждем ваших известий. – кивнул герцог. – И удачи вам.
Спасибо, сэр. – еще раз поклонилась Татьяна и вышла в холл.
Снэйк и Горыныч сидели на диванчике за журнальным столиком, неспешно потягивая чаек. Заметив Татьяну, они поставили чашки и встали.
Ой, ну наконец-то. – облегченно вздохнул Норман. – Что там можно было делать два часа? Мы уже этим чаем упиться успели!
Делом заниматься, делом, милый Норман! – ответила Татьяна. – Я все выяснила. Скоро весь этот кошмар закончится, надо только слетать в одно место.
Далеко? – осведомился Горыныч.
Пошли отсюда, все по дороге расскажу. – ответила Татьяна и трое друзей зашагали прочь из Мистического Министерства. Перед выходом Татьяна не удержалась и бросила грозный взгляд на опасливо провожающую глазами Фринигонду. Та нервно сглотнула и вжалась в кресло. Баронесса Нортвуд хихикнула и поспешила за друзьями.
Ну, что интересного тебе там рассказал этот герцог? – тут же набросился с расспросами Змей, едва они вышли за пределы здания. – Каковы наши дальнейшие действия?
Герцог этот воду мутит, скажу я тебе. – отвечала Татьяна. – Их хорошо приперло так, министерских чиновничков, и вопреки всем правилам ему пришлось пойти на то, чтобы посвятить меня в собственное будущее.
Что значит мутит? – не понял Норман. – Чем это их там так приперло?
В общем так. – начала Татьяна. – На протяжении чуть ли не всего времени существования нашего рода обязательно кто-то из моих предков состоял в Ковене, или в Малом Ковене.
Глаза Нормана и Змея расширились от удивления.
Все это от меня члены моей семьи тщательно скрывали. – продолжала баронесса Нортвуд. – Зачем – непонятно, выходит, что якобы для моей же собственной безопасности, потому что в будущем я должна как-то повлиять на судьбу магического сообщества. И чем меньше я знаю, тем меньше у злодеев и проходимцев возможностей отыскать во мне угрозу. Понятия не имею, чего именно я там натворю в будущем, но это что-то прям настолько грандиозное, что моей защитой начали заниматься еще до моего рождения. Да с тех пор, наверное, как это долбанное чудовище появилось, или незначительно позже. Десять лет назад было разработано, наконец, в сотрудничестве с восточными магами, оружие против этого гибрида. И мои родители получили от Ковена задание отправиться в Азию, доставить оружие и провести его испытания. Оружие было доставлено ими в Лондон, но передать его министерским чиновникам и провести испытание они так и не успели – они были убиты, а оружие словно испарилось куда-то. Отрабатывалась версия, что оно было захвачено чудовищем, курировалась лордом Дингуэлом, но подтверждения своего не нашла. Тогда оставалось крайнее средство – попытаться достать воспоминания моих родителей, и таким образом возможно найти оружие. Курировал это дело непосредственно Дюргхейм, под строгим контролем самого Верховного Жреца. И аврорам удалось установить, что оружие это никуда не исчезало – оно осталось у моей семьи. Тогда, когда мои родители были убиты, мы еще жили в Лондоне, и все это произошло фактически у меня на глазах. Вот только я практически не помню, что случилось в тот день… я не помню ни как их убили, ни кто это сделал… единственное, что отложилось в моей памяти – это яркая оранжевая вспышка… ее же я увидела в остатках воспоминаний родителей, которые выпросила у Дюргхейма, и увидела, что это оружие было у меня в руках. Но я же о нем совершенно ничего не слышала последующие десять лет, в глаза не видела даже. Единственная живая душа, которая о нем знала, это был папин брат, Норберт. Думаю, что просмотрев воспоминания, сам герцог тоже догадался, куда оружие подевалось. И как раз в это время, я тогда училась в школе и была далеко от дома, Норберт исчез, а вместе с ним и оружие. Конечно там в Министерстве все были на ушах, а Старший Аврор, то бишь Дюргхейм, просто не мог признаться Верховному Жрецу, что он важнейшее дело провалил – за такое не то что по головке не погладят, но и еще чего похуже сделают… Он хитрый лис, иначе так долго на своей должности не просидел бы. Лорд Сэдрик Дингуэл специально был направлен следить за моей семьей, чтобы выяснить все про место нахождения оружия. В нашей семье, однако, тоже не лыком шиты, и все это время магов Мистического Министерства успешно водили за нос. Ни я, ни мое семейство ничего не знали абсолютно, единственной ниточкой был только Норберт, но он нас покинул. Еще и Дингуэл был убит. В общем, психуют они. Пришлось часть информации выдать мне, вдруг я выведу на оружие, если буду что-то знать. Он был уверен, что я догадаюсь обо всем. Что же, он прав. Я тоже догадалась, что как ни крути, оружие осталось у дяди Норберта. – Татьяна понизила голос. – Поэтому сейчас мы с вами летим в Теонию.
Куда??? – воскликнул Снэйк.
Не ори, чего орешь! – шикнула на него Татьяна. – Тут везде уши есть, а я не собираюсь вести за собой хвост из министерских магов! По-тихому выбираемся сейчас из города и быстренько, пока нас не засекли, перемещаемся в Северный Предел! За границей засечь нас будет уже нереально.
А в чем дело? – также понизил голос Норман. – Я думаю, что они бы могли нам помочь…
Нет! – категорично шикнула Татьяна. – Никаких министерских магов и точка! Потом объясню, пошли!
Друзья поспешно двинулись в сторону аэропорта.
Теряемся в толпе, и держитесь ко мне поближе. – шепнула Татьяна.
Драконы кивнули, и троица около аэропорта окунулась в интернациональный поток народа. Татьяна втиснулась между друзьями, положила руки им на плечи и тихо сказала:
Инвижн!
Секунда – и все трое исчезли из толпы, буквально сквозь землю провалились.
Бегом отсюда, времени не так много! – Татьяна потянула друзей за собой, и они совершенно незамеченными покинули пределы Элмвелли.
За милю от ворот столицы все трое возникли в обычном обличие у леса.
Давайте, поторапливаемся… нужно портал создать, Норм. – командовала баронесса Нортвуд.
Ты ж знаешь, драконы порталы могут создавать только раз в сутки. – покачал головой Норман. – Я сегодня нас уже сюда протащил, так что до завтра никак не могу.
Блин, точно! – рыкнула Татьяна. – А я до посвящения в ведьмы не могу самостоятельно путешествовать по мирам! Змей, значит, тебе придется.
О нет, только не порталы! – испуганно замахал руками Змей. – Вы ж знаете, что у меня с ними плохо!
У нас что, выбор есть? – зыркнула на него Татьяна. – Горыныч, ты единственный сейчас, кто может что-то сделать, поэтому не надо начинать кокетничать!
Тихо, тихо, только не волнуйся, хорошо, я попробую, но за последствия не отвечаю! – поспешно кивнул Горыныч, видя, как закипает баронесса.
Он закрыл глаза, сосредоточился, и через несколько секунд в воздухе образовалась светящаяся дыра. Она постепенно расширялась, пока не стала размером с человеческий рост.
Ну, будь что будет. – выдохнула Татьяна и первой скакнула в светящуюся дыру. За ней тут же последовал Норман, а за ним и Горыныч.
После короткого вихря Татьяна внезапно и резко вылетела из пространственного коридора вниз и, даже не успев зависнуть в воздухе, шлепнулась в невысокий сухой куст, мигом своими цепкими веточками оккупировавший всю поверхность ее одежды.
Да мерлинова борода! – ругалась она себе под нос, с огромным трудом вырывая джемпер и брюки из цепких объятий голого кустарника. На одежде, естественно, образовалось множество затяжек и дыр, да и руки в считанные секунды покрылись царапинами, но выбраться из плена баронессе все же удалось.
Горыныч, блин! – возмутилась Татьяна, тихонько дуя на саднящие руки.
Она отряхнулась и огляделась. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались разной высоты кустарники, тесно жмущиеся друг к другу, оставляющие кое-где зияющие прогалины с желтой пожухлой травой. Солнце клонилось к закату, едва проглядывая сквозь застилающие небо серые облака.
«Разрази меня гром, это же Вересковые Пустоши!» - Татьяну слегка передернуло от осознания этого факта.
Вересковые Пустоши – самое сердце Северного Предела, имели самую дурную славу из всех регионов этого места. Здесь не было ничего, кроме бесчисленного множества кустарников и непроходимых болотных топей. Ах да, и конечно же, нечистой силы. Которая и денно и нощно неизменно бдела на страже своего жилища, чтобы не дай бог не пропустить ни одной достаточно редкой жертвы. Собственно, в дневное время суток нечистые силы не несли слишком большой опасности, так как ясное дело, что в основе своей она ночная, днем гораздо больше угрозы представляли здешние болота. А вот ночью… ночью лучше было держаться от этого места как можно дальше. В лучшем случае после проведенной здесь ночи можно было навсегда лишиться рассудка. В худшем случае… об этом даже говорить не стоит.
На что теперь сетовать, в конце концов, Горыныч ведь ее предупреждал, и она сама знала о том, что у него плохо с телепортацией (нечего было прогуливать практические занятия), но все же он в какой-то мере справился с поставленной задачей. Горная страна Теония лежала аккурат сразу за Пустошами. Но время, время… ведь уже стремительно спускалась ночь.
Ох, Змей… - вздохнула Татьяна и удивленно застыла. А где ребята?
Только этого не хватало! – схватилась за голову Татьяна. Начать звать сейчас друзей было равноценно самоубийству. А искать их среди этого унылого пейзажа без помощи магии можно довольно долго. Однако выбора у баронессы Нортвуд просто не оставалось. Она аккуратно пошла через кустарники, старательно прислушиваясь к каждому шороху. Когда практически совсем стемнело, тучи на небе разошлись и начали зажигаться звезды, Татьяна вышла на большую пустынную поляну, дальше за которой неподалеку начиналась лесополоса и болотные топи, и тут же столкнулась буквально нос к носу с русским аристократом.
О, слава Богу, Танюша! – воскликнул, облегченно вздохнув, Змей Горыныч, заключая ее в объятия. – Я уже не знал куда деть себя…
Горыныч, пусти немедленно, иначе я за себя не отвечаю! – Татьяна оттолкнула от себя друга, потирая саднящие царапины. – Я еле-еле выбралась из этого чертового вереска, тебе лучше сейчас меня не трогать! – зло сплюнула она и буквально застыла на месте.
Из-за спины Змея возникло высокое лохматое чудище, с ног до головы покрытое бурой грязью и тиной, обильно стекающей на землю и оставляющей за собой тягучий след, в котором очень отдаленно можно было узнать Нормана. Чудовищности придавало также и то, что последний, естественно, пребывал не в лучшем расположении духа.
Этот гад прямоходящий додумался меня вообще в болото запихнуть. – прорычал Снэйк, отплевываясь от болотной грязи, немедленно поспешившей затечь ему в рот. – Сам-то вон мягко приземлился, в лесу, на полянке, а я чуть не захлебнулся там, очнулся – а уже по шею в топи, еще бы минута и поминай как звали!
Нормально, я его вытащил, между прочим, а он еще и огрызается! – в свою очередь вскипел Змей.
Посмотрим, что ты скажешь, когда я тебя сейчас заброшу в это самое болото к кикиморам! – не унимался Снэйк.
Так, ану прекратите оба! – прикрикнула Татьяна. – Сейчас же заткнитесь, вы что, решили всю нечисть в этой округе перебудить? Нет, если да, то продолжайте, конечно, в том же духе, вдруг вам жить надоело!
Драконы, спохватившись, умолкли.
Норм, поди сюда. – уже спокойнее сказала Татьяна, указывая рукой отойти от Змея.
Норман послушно встал туда, куда она указывала.
Акварис клодбурст. – негромко сказала баронесса Нортвуд и тот час же Нормана окатило сверху появившейся из ниоткуда мощной струей воды, он даже пикнуть не успел. Грязный Снэйк мигом превратился в чистого Снэйка, правда, мокрого до нитки. Одежда прилипла к телу, а лохматые торчащие волосы свисали абсолютно ровной гладью. Он с жалким видом поднял голову, а во взгляде явно читалось «За что?». Татьяна хмыкнула и тот час же точно такая же струя возникла над Горынычем, за секунду уравняв его с Норманом.
Ну что, никому теперь не обидно? – самым язвительным тоном поинтересовалась Татьяна. – Если все же есть разногласия, все их мне, пожалуйста, в письменном виде.
Т-т-татьяна, ну х-х-холодно же! – стуча зубами еле выговорил Норман.
Вы себе можете сами помочь. – отрезала Татьяна.
Н-н-ну Та-анюш, ну п-п-прости, п-п-пожалуйста. – умоляюще простучал зубами Горыныч.
Ладно. Я вижу, что вы выговорить это простое заклинание не в состоянии. – вздохнула Татьяна. – Не хватало мне еще тут непредвиденных последствий в виде каких-нибудь жаб… Драора!
Двое друзей мигом стали сухими.
Достаточно приключений на сегодня. – сказала юная баронесса. – Все нашлись, все живы, и то уже хорошо.
Значит, продолжим свой путь? – осведомился Горыныч. – Мы времени много потеряли, я знаю, что это моя вина, давайте я вас всех на себе понесу…
Ты что, совсем уже умом тронулся? – покрутила пальцем у виска Татьяна. – Лететь ночью через Пустоши – это все равно что намеренно ради забавы пытаться попасть в эпицентр ядерного взрыва! Никаких, слышите, никаких походов через Пустоши ночью! Придется остаться ночевать здесь, и никуда не ходить раз, и ни в коем случае не разжигать костров два! Вообще никаких световых эффектов! Вурдалаки ночью активные, не дай бог учуют! И ладно вас, а меня в первую очередь! Вам меня придется прикрывать. Так что усаживайтесь, пожалуйста, поудобнее, и без всяких возражений!
Двое друзей, прошептав заклинания, уселись на возникшие на земле плотные коврики. Татьяна стояла к ним спиной, тоже что-то шептала и легонько размахивала руками. Перед ней постепенно из воздуха возникала большая темная палатка, когда Татьяна произнесла последнее слово, палатка полностью материализовалась и гостеприимно распахнула полы.
Итак, господа, спокойной ночи, дежурить придется вам по очереди, а мне лучше запрятать свой человеческий запах как можно дальше, уж прошу меня простить. – сказала она и скрылась в своем убежище.
Снэйк и Горыныч остались сидеть у палатки одни. На ясном небе взошла полная луна, так что потребности в дополнительном освещении, по сути, не было. Некоторое время друзья помолчали.
Ты извини, Норм, что я тебя в болото взял запихнул… - заговорил первым Змей. – Я правда не хотел, ты ж знаешь…
Да ладно, успокойся ты, все нормально. – отмахнулся Норман. – Бывало и похуже, в конце концов…
Да куда уж хуже. – вздохнул Горыныч. – Ведь на ночь надо было угодить в одно из самых кишащих нечистью мест.
Заканчивай, плиз, сей разговор, иначе я все-таки тебе щас двину. – легонько рыкнул на него Снэйк. – Сказал я – забыли, значит, забыли.
Окей. – кивнул Горыныч. Они пожали друг другу руки.
Неожиданно за высоким вереском раздался какой-то шорох. Снэйк и Горыныч мигом вскочили и приготовились обороняться до последнего, но ветки раздвинулись и из-за них на полянку вылез слегка растрепанный Эжен. Друзья очень удивились, и некоторое время трое молча стояли и смотрели друг на друга.
Э… это ты что ли, француз? – первым нарушил молчание Змей. – А ты-то как сюда попал? Ты же вроде бы отправился в прямо противоположную от нас сторону!
Да это, честно говоря, не совсем так. – смущенно пожал плечами Эжен. – Когда вы улетели, я все-таки отправился за вами… почти до города дошел, а тут вижу вы появляетесь, что-то шептались, а потом через дыру в пространстве куда-то прыгаете… ну я и прыгнул тоже… за вами…
Вот оно как… Ну что же, присаживайся. – Норман и Горыныч присели на свои коврики, жестом приглашая маркграфа сделать то же самое.
Эжен пристроился на ковриках рядом с драконами. Не заметив рядом Татьяны, он покосился на палатку. Снэйк и Горыныч переглянулись, но сохраняли молчание.
Она… сильно злится, наверное. – сказал Эжен, кивнув на палатку.
Она-то? – хмыкнул Горыныч. – Она-то да. Танюша ведьма сильная, и честно говоря, ее лучше не злить. Еще в университете, помнится, ох не завидовал я тому, кто решался ее обижать. Ее проклятия тогда чуть ли не всем преподавательским составом снимали. Представляешь, целый штат дипломированных, сильных и уважаемых магов возились, бывало, неделями с заклинаниями одной девчонки-первокурсницы… так что… многие вообще ее через год предпочитали стороной обходить. Но уж если кто-то нарывался… могло, скажу я тебе, и до смертей дойти. Тебе, надо сказать, ох как повезло.
Юный маркграф поежился.
И не боитесь же вы сами находиться с ней рядом? – спросил он.
Кто, мы? – приподнял брови Снэйк. – А нам-то чего бояться? Она наш друг. И мы ее не обидим, и аналогично же она нас. Мы больше четырех лет уже знакомы, и безопасней, чем с Татьяной, не бывает ни с кем.
Да чтоб ты знал, Таня добрейшей души человек, добрее ты мало где сможешь отыскать. – фыркнул Горыныч. – Она вообще кладезь достоинств – умная, добрая, отзывчивая, перспективная ведьма, из прекрасной, между прочим, семьи. Чего еще можно желать? Я бы, честно говоря, даже не раздумывая, женился бы на ней.
Так что же не женился? – язвительно поинтересовался Эжен.
Нельзя потому что. – совершенно серьезно, не обращая внимания на его тон, отрицательно покачал головой Горыныч. – Мы к разным видам принадлежим – я дракон, а она ведьма.
Ты вполне человека напоминаешь, когда не пребываешь звероящером. – не понимал Эжен.
Это же оболочка, не более того. – пояснил Горыныч. – Для удобства. Не всегда нужно показывать наш истинный внешний вид. На самом деле ничего от людей в нас не присутствует. А Татьяна, не смотря на не совсем чистую сущность (в хорошем смысле этого слова!), все-таки человек. Это все равно что скрещивать слона с коброй – ну как ты себе это представляешь, что из этого выйдет? Так что мы просто друзья и не более. И вообще, раз уж говорить об этом, думаю, что у нее и так уже есть ее драгоценный объект воздыхания.
Вот как. – передернул плечами Эжен. – Что же, раз вы так отзываетесь о ее достоинствах, значит, ему повезло…
Норман и Змей переглянулись.
Опять дурака валяет, или что? – обратился Горыныч к Снэйку.
Да нет, по-моему, это у него по-настоящему. – отозвался Норман.
Вы о чем? – удивился маркграф.
Ой, а то ты не знаешь! – возмущенно фыркнул Змей. – Ты глянь, прям сидит из себя святую невинность строит, глазками хлоп-хлоп, мол я тут не при чем!
Эжен и в самом деле смотрелся сейчас как та самая хлопающая ресницами невинность, упомянутая Горынычем.
О, мать моя гидра… - вздохнул Горыныч, покачав головой. – Хорошо, постараюсь объяснить популярно. Я ведь говорил, что обижать Танюшу не стоит, иначе это может плохо кончиться, а ты весьма ее обидел, между прочим. И остался жив после этого! И даже весьма невредим! Просто так, ты думаешь, что ли? Да она б не задумываясь все кости переломала тебе, однако, она же этого не сделала, потому что нравишься ты ей!
Глаза Эжена расширились еще больше и захлопали еще чаще.
Че… чегооо??? – удивленно пролепетал он.
Чувак, она на тебя запала, разве это так трудно увидеть? – внес свои разъяснения Норман. – Втюрилась она в тебя, втрескалась по самые уши, и все это видят, кроме тебя, почему-то. Ну я тебя умоляю, нельзя же так жестоко тупить, ты так все свое счастье в жизни проворонить можешь.
Эжен молчал, не в силах подобрать слов. Растерянно оглянулся на палатку, затем снова на друзей.
Иди к ней. Вот прям щас возьми и пойди. – вздохнув, как маленькому ребенку, стал говорить Горыныч. – Извиняться советую начать прямо с порога, тогда больше вероятность, что увечий сумеешь избежать.
Но вопрос, простит ли она меня… - поднимаясь, тихо сказал Эжен. – Я столько гадостей наговорил… а ведь она действительно… она такая…
Драконы снова переглянулись.
Простит, конечно простит, она же добрейший человек на свете, помнишь? – усмехнулся Горыныч. – Так что давай, вперед и с песней, как у нас говорят… а мы тут рядом, если что).
Эжен кивнул, сглотнул, постоял некоторое время, но все же откинул полог палатки и вошел.
Эх, и везет же вот таким придуркам на хороших девушек. – вздохнул Горыныч. – И что она в нем только нашла…
Не переживай, дружище, ты обязательно еще встретишь свое счастье. – усмехнувшись, похлопал его по плечу Снэйк.
Но такое уж точно никогда, а жаль. – снова вздохнул русский аристократ. – Эх, ладно, главное, чтобы у Тани все было хорошо.
Думаю, что будет. – отозвался программист. – А там… они сами разберутся уже, короче…
Эжен, за которым упал полог палатки, удивленно застыл, обнаружив, что находится как будто вовсе и не в палатке, а в большом и весьма комфортабельном доме, хотя снаружи временное пристанище Татьяны вовсе размерами не поражало. Он припомнил, что она все-таки ведьма и попытался взять себя в руки, несмело двинулся по коридору. Пройдя зал, галерею и гостиную, он уткнулся в большую комнату, дверь в которую была приоткрыта. Потоптавшись пару секунд у порога, он все же вошел внутрь. Комната очень напоминала покои Татьяны в Нортвуд Мэноре, где ему приходилось как-то бывать. Саму Татьяну он обнаружил стоящей у зеркала, неспешно расчесывающей густые каштановые волосы. Увидев его отражение в зеркале, она резко обернулась, выронив расческу.
Ты??? – изумленно просипела она. – Ты как здесь оказался???
Эй, эй, эй, только пожалуйста, не метай в меня громов и молний и не ломай мне больше костей! – испуганно начал Эжен, приподняв руки в останавливающем жесте. – Я осознал все свои ошибки и готов покаяться во всем!
Ты как попал сюда? – Татьяна опустила руки, но взгляд, тем не менее, был угрожающим.
За вами в портал успел проскочить. – передернул плечами маркграф. – Я это… я был неправ. – Он подошел ближе. – Пожалуйста, прости меня, я… очень жалею о своих словах.
Да что ты говоришь! – возмущенно всплеснула руками Татьяна. – Не похоже чтобы ты вообще когда-нибудь о чем-нибудь жалел! Ты бесчувственная машина для убивания нечисти, коей да, я являюсь в твоем представлении! И здорово, наверное, петух жаренный клюнул в пятую точку, если ты вдруг, рискуя всем, пришел просить прощения у ведьмы, якобы пытавшейся все время вашего знакомства стереть тебя в порошок!
О небо, ну прости меня, я ведь признаю, что был не прав, ну что мне еще сделать? – с этими словами Эжен неожиданно бухнулся на колени, чем поверг баронессу в шок.
А… э… ты что делаешь, встань немедленно! – замахала руками Татьяна, когда Эжен схватился за ее ноги. – Ану перестань, этого мне только еще не хватало!
Эжен поспешно убрал руки и встал.
Что-то совсем это на тебя не похоже, ты что, заболел? – прищурив глаза, спросила баронесса Нортвуд.
Может быть, ты просто меня заколдовала. – легонько улыбнувшись, пожал плечами Эжен.
Я не… - возмущенно начала Татьяна, но Эжен подошел к ней вплотную и взял в ладони ее лицо.
Да. – улыбнувшись, тихо сказал он, затем наклонился и нежно поцеловал ее губы.
Юная ведьма изумленно застыла, даже не отпираясь. Эжен оторвался от нее и посмотрел ей в глаза.
Татьяна, я такой дурак. – также тихо и с улыбкой сказал он. – Пожалуйста, прости меня… я люблю тебя.
У Татьяны перехватило дыхание. Маркграф де Мормартр снова наклонился и поцеловал ее. Она закрыла глаза и положила руки ему на плечи. Это так было похоже на сон…
Я тебя тоже люблю… - едва слышно прошептала она.
Эжен прижал ее к себе крепче. Они напрочь забыли обо всем – где находятся, для чего вообще бегают по мирам, и что нужно делать потом… ничего не существовало для них кроме друг друга. Каждая секунда была преисполнена глубоким наслаждением. Как никогда они были сейчас единым целым…

Ее голова покоилась у него на груди, она улыбалась. Впервые за двадцать лет своей жизни Татьяна была просто абсолютно счастлива. Пальцы Эжена нежно скользили по ее плечу, она уткнулась носом в его плечо, довольно улыбаясь. Какая идиллия… ну чего еще можно желать?
Неожиданно стены комнаты задрожали. Татьяна и Эжен подскочили на кровати, прислушиваясь. Стены снова задрожали, откуда-то издали послышался тройной рык Горыныча. Татьяна мгновенно вернулась в реальность.
Что-то случилось! – она вскочила и сломя голову бросилась к выходу.
Эй, Татьяна, стой! Ты куда? Подожди! – Эжен, запутавшийся в одеяле, ринулся за ней.
Выбежав на улицу, Татьяна в ужасе открыла рот. В темном, усеянном звездами небом, пикировал Норман, раздавая направо и налево струи пламени, недалеко от него Горыныч, плюющийся белыми струями, а поляна была окружена плотным кольцом ужасных тварей, наполовину человеческий скелет, наполовину все признаки оборотня – клыки вместо зубов, руки и ноги заканчивались длинными острыми когтями, кое-где еще наслаивались на кости куски мяса и клоки волчьей шерсти. Гроза Вересковых Пустошей – вурдалаки – и похоже, чуть ли не вся их популяция собралась сейчас здесь.
Мерлинова борода!!! – вскрикнула Татьяна, увидев данную картину. Подоспевший Эжен также впал в полный ступор.
Пригнись!!! – Татьяна потянула маркграфа вниз, когда Снэйк очень низко пронесся над палаткой, выпустив очередную струю пламени. Довольно много вурдалаков уже было разбито или превращено в пепел, но такое впечатление, что их становилось от этого только больше.
Черт, им нужна помощь! – Татьяна выбежала из своего укрытия и направилась прямо к центру поляны. – Ребята, спускайтесь!!! – крикнула она что есть силы двум парящим в небе драконам, попутно отбиваясь от приближающихся тварей.
Драконы спикировали на землю, приобретая свой человеческий облик.
Ты что делаешь?!! – кричал Норман, припустившись к ней. – Быстро уйди назад, тебя убьют!!!
Не убьют! – грозно выкрикнула Татьяна, повернулась к окружающим ее вурдалакам и вскинула руки.
Норман остановился и рванул в противоположную сторону к палатке. Горыныч, оказавшийся рядом с Эженом, схватил его за плечо и скомандовал:
Ложись!!!
Эжен ничего не понимал, но послушно плюхнулся на землю рядом со Змеем и Снэйком.
Иллюминэйт гелиас максима!!! – крикнула Татьяна, выбрасывая руки вперед.
Из ее ладоней вырвался яркий слепящий свет, который все разрастался и разрастался, покрывая собой всю толпу нечисти, мгновенно превращая ее в пепел. Когда последний вурдалак рассыпался в прах, яркий свет понемногу начал тускнеть, пока не пропал совсем, погаснув у ладоней ведьмы. Над Пустошами повисла гробовая тишина. Горыныч, Снэйк и маркграф де Мормартр осторожно поднялись с земли и изумленно осмотрелись вокруг. Татьяна выдохнула и обернулась к ним, встретившись с друзьями взглядом. Все трое как один стояли в позе столба с открытым ртом и не отрывали от нее взгляда.
В чем дело, вы что, голых ведьм никогда не видели, что ли? – фыркнула она, на ватных ногах направляясь к ним, стараясь держаться гордо и прямо, но дико кружилась голова.
Танюш… - первым обеспокоился Горыныч.
Я… - начала Татьяна и, не удержавшись на ногах, потеряла сознание.

Что значит надо?

Глава 9.

- Какими же судьбами вы здесь, милая Татьяна? – интересовался Уиллард, когда четверо друзей и великаны сидели за большим столом, вернее было бы сказать, за столом сидели великаны, а неугомонная четверка уместилась на нем.
- Соскучилась. – усмехаясь, отвечала Татьяна. – Через два дня у меня посвящение, и мне кажется, мой дорогой дядя обязательно должен при этом присутствовать.
- Снежные небеса, как время-то летит. – мечтательно вздохнул сидящий по правую руку от Уилларда его брат Уоллес, похожий на брата как две капли воды. – Ведь кажется, последний раз мы только вчера тебя видели, когда ты окончила школу магических искусств Эдинбурга и тебя приняли в университет Фурока.
- Откровенно говоря, Уоллес, самой не верится, что прошло уже три года. – согласилась Татьяна. – И жаль, что я не могла наведаться раньше, Норберт мне велел неусыпно следить за тетушкой.
- Все же любит он ее. – хихикнул Уиллард. – Даже не смотря на то, сколько красивых эпитетов было сказано в ее адрес.
Крепкий дубовый стол затрясся от смеха.
- Я думал, что великаны с магами, да и вообще с людьми, не дружны. – воспользовавшись паузой, вставил свое слово Норман, которого то обстоятельство, что они не были раздавлены толпой переростков в первые же минуты своего пребывания в Теонии, очень интересовало.
- Кто тебе сказал такую глупость? – иронично фыркнула Татьяна.
- Все так говорят. – уклончиво ответил Норман.
- «Все» просто не летают в Северный Предел, который считается зоной отчуждения. – скривила губы Татьяна. – Благодаря Вересковым Пустошам в основе своей. Это и впрямь гиблое место, проклятое. В остальном же сам Северный Предел – абсолютно нормальное место, да, с особенностями, да, здесь живет немножко больше разных негодяев, чем в любом другом месте, но здесь также живет и очень много хороших, еще и архаичных народов. Например, великаны. И гномы. И еще, кстати, твои родственники, Горыныч – ледодышащие драконы.
- Да ты что, серьезно? – оживился Горыныч, внимательно слушавший баронессу.
- Как закончим все свои дела, можем слетать еще раз в гости и познакомиться, если хочешь. – улыбнулась Татьяна. – Я как-то рассказывала Тиаморку о своем ледодышащем друге из далекой России, вдобавок трехглавом, так что он просто мечтает воочию тебя увидеть.
- Ты что, всех здесь знаешь? – немало поразился Снэйк. – И когда ты только умудрилась?
- Да я здесь три года назад провела все лето после окончания школы. – засмеялась Татьяна. – Долго пришлось на это Норберта уговаривать, и все же мне удалось. Так что время у меня было познакомиться со всеми милейшими жителями этой страны.
Тем временем Уиллард и Уоллес прекратили смех и старший близнец снова обратился к баронессе:
- Разумеется, Ваш дядюшка не сможет пропустить такое. Собственно говоря, он был здесь вот не далее, как вчера, и упоминал с самым мечтательным видом о Вашем посвящении в ведьмы. Он был взволнован, как мне показалось, и не только из-за сего знаменательного события, думается, его беспокоило что-то еще…
- Хм, я даже догадываюсь. – пробормотала Татьяна. – Не переживай, Уиллард, ничего серьезного, я думаю. – обратилась она уже к великану. – Я обязательно у него поинтересуюсь и развею твои сомнения. Ты ведь нас проводишь?
- Ну разумеется, с удовольствием, баронесса! – с улыбкой кивнул Уиллард.
- Тогда не будем терять времени. – Татьяна с энтузиазмом вскочила на ноги. – Спасибо вам всем огромное за теплый прием, джентльмены, очень рада была видеть всех вас, однако же вынуждена откланяться, еще успеть нужно драгоценного дядюшку утянуть на свое посвящение. В ближайшее время обязательно постараюсь нанести еще один визит в ваши прекрасные края.
- До свидания, до свидания, Татьяна. – наперебой загалдели великаны, махая рукой троице, удобно устраивающейся на огромном плече Уилларда.
***
- Дядюшка ваш, баронесса, решил слегка дислокацию свою поменять. – рассказывал Уиллард, пока он, с друзьями на плече, продвигался неспешно по широким и высоким лабиринтам подземных тоннелей, поросших могучими древесными корнями, укрытых самоцветами и роями светлячков. Несмотря на отсутствие привычного солнечного освещения, подземное царство было поистине очаровательным. Парки из подземных деревьев, потом парки постепенно сгущались, объединяясь в густые леса, окрашенные во все цвета радуги, среди которого попадались редкие стройные ряды невысоких домишек, и затем снова лес… - По строжайшему секрету эту новость сообщил и попросил обращаться только по случаю строжайшей необходимости.
- Ну я бы, естественно, не стала беспокоить дядюшку по каким-то пустякам. – усмехнулась Татьяна. – А навещать, мне думается, его могу только я, кого же ему еще опасаться?
- Не могу знать, баронесса, не могу знать… - пожал плечами Уиллард, от чего вся четверка подпрыгнула на месте и вскрикнула. – Прошу прощения… - смущенно шмыгнул носом великан. – Знаю только, что защитился он от этих самых неизвестных непрошенных гостей по полной программе магическими штучками этих краев, у гномов позаимствовал вроде…
- У гномов? Хм, это интересно! – оживилась Татьяна. – Чем же таким снабдили его эти пакостники?
- Думаю, ничем таким особенным. – фыркнул бородатый великан.
- Я знаю, что вы не очень-то друг друга любите. – улыбнулась Татьяна. – Однако же… гномова магия, конечно очень и очень древняя, без всяких каких-то там лишних привнесений за довольно огромные промежутки времени, но у нее, этой магии, а следовательно, ее древности, свои прелести.
Уиллард в ответ прогрохотал что-то нечленораздельное. Татьяна усмехнулась. Нет, нельзя сказать, что великаны с гномами вели между собой какую-либо вражду, вовсе нет, но язык не поворачивался назвать их закадычными друзьями. На правах соседей в многоквартирных домах они часто любили доставать друг друга, но отнюдь не ссорились по-крупному, даже по тому поводу, чья магия лучше.
- А мы, кстати, уже и пришли. – прервал ее размышления великан, остановившись и указав на представший перед компанией темный чащобный тоннель. – Вон как раз за этими ветками резиденция Вашего дядюшки и скрыта.
- Спасибо, Уиллард, дальше мы сами. – поблагодарила друга Татьяна и скатилась по огромной ладони на землю, следом за ней шлепнулись Норман, Горыныч и Эжен. – Надеюсь, что незадолго после посвящения мы еще увидимся со всей вашей братией. А до этого момента очень буду скучать, честное слово!
- Как всегда взаимно, баронесса. – улыбнулся Уиллард, помахал всем рукой и удалился.
Четверка друзей обернулась к темному тоннелю. Из дыры раздавалось глухое уханье и веяло каким-то могильным холодком.
- Хм, мрачновато как-то. – поежился Норман. – У тебя дядя разве любитель склеповости и чудовищности считается?
- Нет, конечно! – хохотнула Татьяна. – Кто угодно, но только не дядя. Это все часть гномовского антуража, они увлекаются подобным. Как видишь, вещь действенная.
Снэйк скорчил уморительную гримасу, но ничего не сказал.
- Ну что ж, вы меня здесь подождите, а я схожу поздороваюсь с дядей. – сказала Татьяна.
- Ты одна хочешь пойти? Не думаю, что это безопасно. – насторожился Эжен. – Я думаю, нам лучше всем вместе пойти.
- Нет, дорогой, вместе нам как раз лучше не ходить. – покачала головой Татьяна. – На меня гномова магия с детства не действует, мне привит на нее иммунитет, а вот тебе может доставить массу неприятностей. Оставайся лучше здесь, а с тобой Снэйк и Горыныч побудут, гномы с драконами – дружественные народы, никто вас не тронет. Я туда и назад, не переживай. – она чмокнула Эжена в губы, и он слегка покраснел. – Ребят, я пошла. – помахала она драконам.
- Ага, мы тебя ждем. – кивнули те. – Сядь, француз, и не дергайся. – услышала Татьяна за спиной строгое увещевание Горыныча, и окунулась в темноту древесного коридора.
Проход за ее спиной немедленно затянуло сероватой дымкой. Замогильный вой стал громче и отчетливей, послышался свист ветра. Татьяна усмехнулась.
- Ну что, прохладно. – пожала плечами она и двинулась вперед по тропинке. Не успела она сделать и пары шагов, как тут же отовсюду с огромной скоростью прямо на нее повалили мощные древесные корневища, пытавшиеся схватить, опутать и не выпускать, судя по всему, вовеки веков. Уворачиваться Татьяне было довольно непросто несколько раз пришлось чуть ли не обжечь собственные руки, чтобы избавиться от назойливых растений, но к счастью, они все-таки остались целы, а юная баронесса успела добраться до конца коридора и буквально влетела в приоткрытую дверь старинного мрачного особняка в готическом стиле, после чего дверь самостоятельно мгновенно захлопнулась за ее спиной. Довольно хорошо освещенное здание мигом погрузилось в кромешный мрак, снова послышались замогильные завывания. Со всех сторон ее окружили белесые призрачные субстанции.
«Мороки…» - фыркнула про себя Татьяна, на которую подобный вид магии не действовал с детства. Мороки, впрочем, ничего об этом не зная, принялись кружиться вокруг и пролетать сквозь Татьянино тело, не вызывая ничего серьезного, но все же доставляя неприятные ощущения.
- Фи, дядя, что за манеры, разве так принято встречать дорогих гостей? – громко крикнула Татьяна в пространство перед собой.
И это подействовало – мороки неожиданно отпрянули, а в доме снова стало светло. Татьяна огляделась по сторонам. Мда, домик был не совсем уж уютным, и разительно отличался от предыдущего дядюшкиного жилища, в котором она гостила после окончания школы…
- Татьяна! Дорогая моя, это ты? – неожиданно прервал ее размышления удивленный мужской голос.
Татьяна обернулась. На верхних ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж, застыл с широко раскрытыми глазами среднего роста мужчина в клетчатом костюме с пышными рыжими усами.
- Ох, вот ты где, дядя! – широко улыбнулась в ответ юная баронесса. – Твои, как ты выражаешься, стремительно стареющие биноклевые линзы тебя не обманывают – это действительно я.
- Дорогая племянница, ты великолепна! – смеясь, выдавил из себя дядюшка Норберт, с весьма молодецкой живостью сбегая вниз и сгребая Татьяну в охапку.
- Боже мой, я чертовски рад тебя видеть! – продолжал восклицать он, тиская племянницу в объятиях.
- Ну надеюсь не до такой степени, чтобы задушить меня на месте. – хихикая, просипела Татьяна, болтая ногами в воздухе, пытаясь освободиться. – А то ты радуешься прям как та живая изгородь, которой ты окружил свой готический гробик.
Норберт, снова засмеявшись, поставил ее на землю и Татьяна картинно отряхнула с деланной брезгливостью потрепанную деревьями одежду.
- Прости, дорогая, я, однако, совсем разучился принимать гостей. – смешливо покачал головой барон. – Я ведь все-таки как бы немножко мертв.
- Да уж, действительно прям царство мертвых. – усмехнулась Татьяна. – Подозреваю, ты антураж выбрал такой специально. Однако, я надеюсь, немножко мертвые все же имеют для живых хоть какое-то гостеприимство?
- Ну да, ну да, где же мое аристократическое воспитание. – рассмеялся дядя. – Аристократы же не забывают о манерах, даже будучи мертвыми. А в особенности если немного. Поэтому спешу исправиться и пригласить тебя как свою гостью на чай.
- Давно пора! – фыркнула юная баронесса и направилась вслед за дядюшкой в гостиную.
Норберт Нортвуд, Татьянин дядя, муж тетушки Гарриэтт и отец Дэйва, несмотря на свои уже не такие и маленькие годы, ни капельки не менялся по прошествии лет и был весьма моложавым, подтянутым и симпатичным мужчиной. Он слыл по жизни веселым и задорным хохотуном, непрерывно подтрунивающим над другими, да и над собой тоже. Несмотря на слишком уж живой характер, слыл уважаемым магом в исследовательской отрасли – трудился над разработками новых зелий, новых заклинаний, нового оружия, словом, над глобальным улучшением магической науки и техники, и отзывались все о нем как о человеке, который полностью отдавался делу и относился к нему как нельзя серьезнее. Слишком высокого ранга, правда, не имел, тем не менее всегда был неоценим и незаменим. В научно-исследовательской лаборатории при Магическом Министерстве все были неимоверно потрясены и огорчены его «смертью» и по сей день ставили его многим молодым сотрудникам в пример.
- Так что же случилось такого сверхъестественного, что привело тебя к общению с милыми гномьими деревцами? – осведомился Норберт, удобнее располагаясь в кресле в гостиной.
- Ну, надеюсь, ты не забыл, что послезавтра у меня посвящение? – хмыкнула Татьяна, делая глоток чая. – Это было бы очень невежливо с твоей стороны, дядя.
- Как, неужели уже послезавтра? – дядя, забывшись, хлопнул по чашке с чаем, расплескав половину содержимого.
- Таки послезавтра, дядя, ага. – кивнула баронесса Нортвуд. – И ты обещал, что уж на этом мероприятии ты обязательно будешь присутствовать! Неужели ты забыл?
- Дорогая, не надо быть о своем дяде уж настолько плохого мнения. – с шутливым раскаянием ответил Норберт. – Для меня огромной радостью будет присутствовать при таком знаменательном событии.
- И полюбоваться на Гарриэтт, конечно. – хихикнула Татьяна.
- Ну да, ты меня раскусила, для чего же еще мне это нужно! – засмеялся дядюшка, однако от Татьяны не ускользнуло, что при упоминании о тетушке он на долю секунды немного смутился.
- Хотя, конечно же, это не все, дядя, и я думаю, что ты об этом догадываешься. – становясь серьезной, вздохнула Татьяна. – Есть еще одна причина, по которой я здесь.
Норберт выжидающе посмотрел на племянницу.
- Помнишь, когда ты, что называется, «умер», ты наставительно рекомендовал мне присмотреться к графу де Венса, который живет в Топо Ривере недалеко от нас? – продолжила баронесса. – Так вот, твои опасения, к сожалению, были небеспочвенны. Граф оказался тем самым чудищем, за которым гоняются несколько веков подряд, и которое убило маму с папой. – и Татьяна вкратце рассказала все, что ей удалось выяснить. Норберт слушал ее очень внимательно, не перебивая, и периодически на его лице проскальзывало злое или скорбное выражение, которое в принципе никто и никогда на нем не видел.
- Я ничего не помнила об этом… - завершила свой рассказ юная баронесса. – О том, что произошло тогда, десять лет назад… я и сейчас всего не помню, только эта вспышка оранжевая, и, черт подери, жаль, что это не дало мне возможности догадаться обо всем сразу… ведь это оружие… оно же у тебя, Норберт, верно?
Норберт помолчал какое-то время.
- Да, дорогая, оно действительно у меня. – наконец, произнес он. – Я для того и устроил весь этот спектакль и забрал его с собой, чтобы обезопасить тебя, и всех вас до того времени, пока ты не сможешь защитить себя сама.
- И даже не боялся, что это чудище нападет снова? Это же было слишком большой авантюрой, он же все знал! – вскинула брови Татьяна.
- Нет, не боялся. Это слишком сильная магия, дорогая, чтобы могли возникнуть такие опасения. – покачал головой Норберт.
- В таком случае интересно, почему такая сильная магия его не убила… - возмущенно пробурчала Татьяна.
- Если бы я только знал, Татьяна, если бы я знал… - сокрушенно произнес дядюшка. – На этот вопрос не смогли ответить даже ведущие ковенские маги, которые курировали создание этого чудо-прибора… Возможно, что-то тогда сбило его работу. Но я точно знаю, что магия, сосредоточенная в нем – самая сильная, которая только существует, и настолько древняя, что никто точно и не помнит, откуда пошли ее корни. Это заклятие существовало еще до появления магов на Фуроке, задолго до этого…
- Я помню, что читала что-то подобное… - Татьяна потерла сморщенный лоб. – Очень кратко… говорилось, что когда-то существовала такая сила, которая не была сгенерирована человеком… и управляться с ней не мог никто, только разве что маг по имени Руаннон…
- Руаннон Нортвуд, детка. – кивнув, легонько улыбнулся дядя. – Тот, с кого началась история нашего рода.
Глаза Татьяны расширились от удивления.
- Полагаю, что именно по этой причине к делу привлекли твоих родителей. – сказал Норберт. – Герберт его прямой потомок как-никак. Значит, мог разгадать секрет Руаннона.
- И ему это удалось! – воскликнула Татьяна. – Ведь оружие же сработало! Только почему-то это не защитило маму с папой…
- Боюсь, что это потому, что секрет он разгадать так и не смог… - вздохнул дядюшка Норберт, и достал из-за пазухи нечто, очень напоминающее кубик рубика, только нецветной. Татьяна сразу узнала его – это был тот самый предмет, который она держала в руке, показанный ей в воспоминаниях.
- Это значит что… - Татьяна почему-то не могла произнести вслух свою догадку.
- Это значит, что смогла ты. – закончил за нее Норберт. – Ты держала его в руке. – с этими словами он протянул руку и вложил кубик в Татьянину ладонь.
Татьяна поднесла кубик к глазам. Каждый его квадратик был исписан какими-то непонятными символами. Она повертела его в руках, попробовала повернуть грани, но они не вращались.
- И… и как я это сделала? – недоумевающее подняла она глаза на дядю.
- Вот этого я не знаю, дорогая. – грустно пожал плечами дядюшка.
- Но ты же был там! – удивилась юная баронесса.
- Я не видел, что произошло. – ответил Норберт. – Твои родители вернулись с задания, мы встретили их вместе, когда напало чудовище, вы играли с ними в твоей комнате. Я тогда изучал в кабинете новые чертежи, когда вдруг услышал страшный шум, рычание, крики… Все произошло очень быстро – когда я ворвался в комнату, Герберт и Эллен уже были мертвы, а ты сидела рядом с ними и плакала, сжимая в руках вот этот самый куб.
Татьяна некоторое время посидела молча. Она силилась вспомнить, что же произошло все-таки в тот злополучный день, но память упрямо отказывалась выдавать нужную информацию, она была закрыта наглухо.
- Значит, ты больше ничем не сможешь мне помочь? – наконец, произнесла она.
- Увы, дорогая, это все, что я знаю. – развел руками Норберт. – Тебе придется действовать самой.
- Но как, черт возьми?! – буквально закричала Татьяна. – Что вообще делать с этой непонятной штуковиной???
- Я уверен, что ты найдешь ответ на этот вопрос. – улыбнулся дядя. – Ты смогла это сделать десять лет назад, сможешь и сейчас. В нужный момент ты обязательно получишь подсказку.
- Ну спасибо. – недовольно буркнула Татьяна. – Прям как бальзам на душу…
- Да всегда пожалуйста. – с прежним своим ехидством ответил Норберт. – Знаешь же, ничего для тебя не жалко, дорогая племянница.
- В таком случае собирайся, и выбирайся из пещеры, дядя. – в тон ему ответила Татьяна.
- Это куда? – удивился дядюшка.
- Как куда? На Посвящение мое, разумеется, куда же еще, я куда тебя звала? – отвечала Татьяна. – Нам надо очень быстро добраться до Лондона, мои друзья драконы пока не имеют возможности быстро меня переместить, а сама я еще не имею права путешествовать через миры, значит, вся надежда только на тебя, дядя.
- Зачем же мне собираться? Мне ничего не нужно. – засмеялся Норберт. – Тем более, если ты взяла с собой драконов.
- Прекрасно, дядюшка! – баронесса вскочила с кресла. – И заодно посади на привязь свои сторожевые растения, а то мой любимый джемпер уже превратился черт знает во что!
Норберт как всегда заливисто захохотал и отправился вслед за племянницей. При хозяине и домовые мороки, и живые изгороди вели себя тихо и мирно, так что до выхода из тоннеля Татьяна и дядя добрались без особого труда.
- А вот и мы! – помахала Татьяна подавшимся к ней на встречу трем друзьям. – Ребята, познакомьтесь, это мой дядя, Норберт Нортвуд, дядя, а это мои друзья – Норман Снэйк, Змей Горыныч и Эжен де Мормартр.
- Да вас тут много! – добродушно засмеялся дядюшка Норберт. – Тебе нечего даже переживать, дорогая, такой оравой вы расправитесь с абсолютно любым чудовищем.
- Всегда любила тебя за то, что ты такой большой энтузиаст, дядя. – улыбнулась Татьяна.
- Ну что, нас можно поздравить? Оружие все-таки нашлось? – поинтересовался Горыныч.
- А то! – усмехнулась Татьяна, доставая причудливый куб. – Только вот совершенно непонятно, каким образом эту штуковину использовать.
- Что ж, это даже очень прекрасно, что абсолютно ничего не понятно. – раздался вдруг откуда-то сзади злорадный голос.
Все пятеро дружно замерли и медленно обернулись. Из пещерного полумрака медленно вышел граф де Венса. На его лице играла злобная торжествующая ухмылка.
- Глупая девчонка! – сквозь противное хихиканье довольно произнес граф. – Неужели ты думала, что тебе удастся меня перехитрить? Да ты даже не представляешь себе, с кем ты связалась!
- Отчего же? Очень хорошо представляю. – хмуро бросила Татьяна. – С мерзким презренным убийцей! Это ты убил моих родителей, алхимическая ты дрянь!
- Боже мой, какие комплименты! – сэр Николас просто издевался над ней. – Не стоит так переживать, милая баронесса, я оказал им огромную услугу – они даже не мучились. Так что лишь одно досадное недоразумение есть в этой истории – то, что Вы не присоединились к ним, несправедливо было разделять такое счастливое семейство. Впрочем, это очень легко исправить.
И очертания графа стали стремительно меняться, миг – и перед ними уже стояло огромное чудовище-гибрид, яростно сверкая желтыми глазами.
- А вот это уж дудки! – крикнула юная баронесса. – Потому что то, чего ты боишься, снова у меня! Получай!
И Татьяна выбросила вперед руку с кубом, но ничего не произошло. Чудовище расхохоталось и спружинило.
- Татьяна, беги!!! – услышала Татьяна голос Норберта и едва успела отскочить в сторону от летящей прямо на нее огромной туши.
- Сандерстракулюс! – закричал дядюшка, запуская в чудовище шипящие молнии. Но граф отмахнулся от них как от назойливой мухи, похоже, что он ощущал не больше, чем обыкновенную щекотку. Норберт продолжал метать заклятия, Горыныч и Снэйк попеременно окатывали зверя холодом и пламенем, но это лишь на мгновение сковывало его, если попадало, и только больше злило. Татьяна только успевала отлетать от графа, каждую свободную секунду (коих было очень мало), тряся куб.
- Ну давай же, работай, черт возьми!!! – кричала она, но ничего не менялось.
Чудовище снова подскочило совсем близко, победно раззявив пасть, ничего больше не придумав, Татьяна запустила в него злополучным кубом, но когтистая лапа ловко схватила оружие, и даже после соприкосновения с самим гибридом куб не подал ни малейших признаков магии. Больше она ничего не успела. Доля секунды, и длинные когти лапы, в которой скрылся куб, насквозь прошили грудь юной ведьмы.
У Татьяны сперло дыхание. Она не сразу поняла, что произошло, затем от дикой боли закружилась голова, во рту почувствовался солоноватый привкус. Она увидела Эжена, который горестно и пронзительно закричал и бросился к ним, видела, как падали на колени Снэйк и Горыныч, как дядя Норберт последовал за Эженом, пытаясь схватить его, торжествующую морду чудовища… Последнее, что она успела увидеть, теряя сознание, это как ее собственная кровь, стекая по когтям, обильно залила куб, по-прежнему находящийся у графа в руке, и тот вдруг неожиданно поднялся в воздух, разделился на маленькие квадратики, а затем разлетелся на тысячу осколков, укрывая все вокруг полившимся из него ярким оранжевым светом…

Отредактировано Japanese Dancer (13.02.2018 17:09:11)